30-летие «Лучшего стрелка». Брукхаймер раскрывает секреты успеха фильма

06.07.2016Стивен Гэллоуэй

Один из самых влиятельных кинопродюсеров 80-х и 90-х рассказывает о съемках картины с Томом Крузом, вспоминает былые времена и готовится встречать новые.

30 лет назад, летом 1986 года кинокомпания Paramount Pictures выпустила крутой экшн с 23-летним актером в главной роли, не снявшимся еще ни в одном кассовом хите. Это был военный фильм без войны, ода милитаризму, когда армия после поражения во Вьетнаме все еще поносилась в прессе.

История о тренировках и соперничестве пилотов истребителей стала сенсационным хитом. Фильм занял первое место по сборам в том году, заработав в мировом прокате 357 миллионов, что равно 783 миллионам сегодня. До сих пор идут переговоры о съемках сиквела, хоть дальше пары деловых встреч дело не пошло.

«Лучший стрелок» стал не просто прекрасным фильмом-агиткой для будущих пилотов и не только принес славу Тому Крузу; он сделал из продюсеров Дона Симпсона и Джерри Брукхаймера настоящих суперзвезд. Они задали планку по производству высокобюджетных глянцевых проектов для целой эпохи, а имиджом стали напоминать героев из собственных фильмов. Симпсон и Брукхаймер ездили на одинаковых автомобилях, носили одинаковую одежду и управляли всеми процессами из одного офиса, сидя за соседними столами. При этом нельзя представить себе двух более непохожих людей. Симпсон был полон энергии, а Брукхаймер вел себя сдержанно. Симпсон вел разгульный образ жизни и быстро сгорел из-за наркотиков, а Брукхаймер напоминал скорее буддистского монаха своим поведением.

Они уже добились коммерческого успеха с «Танцем-вспышкой» и «Полицейским из Беверли-Хиллз», а за «Лучшим стрелком» последовали фильмы «Плохие парни» и «Багровый прилив» (оба 1995), «Скала» (1996) и «Воздушная тюрьма» (1997). Две последние картины были созданы уже после смерти Симпсона. Может, эти фильмы не всем нравились, но они были по сути эмблемой своего времени. Симпсон и Брукхаймер были не просто продюсерами. Они были мегапродюсерами.

Не так давно было объявлено, что Брукхаймер и Warner Bros. TV расстаются и не будут продлевать контракт в конце 2016 года. На протяжении долгих лет Брукхаймер был очень влиятельной фигурой в мире ТВ – он стоял за проектами «CSI. Место преступления» и «Удивительная гонка». Если 80-е и 90-е были его временем в кино (при этом мы не забыли франшизу «Пираты карибского моря» или «Падение черного ястреба»), то в 2000-х он переключил все внимание на телевидение.

Возможно, сериалы Брукхаймера были не такими умными, как «Безумцы» или «Во все тяжкие», но и на эту индустрию он оказал определенное влияние. Он доказал, что телевидение может быть таким же стильным и качественным, как кино, что в сериалах необязательно работают второсортные специалисты или небрежные операторы. Брукхаймер приложил усилия к размыванию границ между продукцией большого и малого экрана, которые делали их неравными долгие десятилетия.

Несмотря на его славу и успехи, люди часто недооценивали продюсера не только из-за его спокойного характера («Я не люблю много разговаривать», - признается он), но также по причине того, что его картины имели большее отношение к коммерции, чем к искусству. Он собирал миллиарды в прокате. Та же франшиза «Пираты карибского моря» в большей степени блокбастер, чем фаворит критиков, а его сериалы, за исключением «Удивительной гонки», не выигрывали «Эмми».

Я и сам к нему так относился, но теперь жалею об этом: помню, как писал некролог на смерть Симпсона в 1996 году, когда его сердце не выдержало постоянных наркотических перегрузок, и заявил, что он был творческой частью тандема, а Брукхаймер – всего лишь организатором. 20 лет наблюдения за успехами Брукхаймера доказали мне, что я ошибался.

Но прекращение его контракта с Warner (договор с Paramount истекает апреля 2017 года) доказывает, что он уже не одна из главных фигур в мире кино и телевидения. И вот что важно – то же самое можно сказать про любого продюсера.

Те титаны, Скотты Рудины и Брайаны Глейзеры, которые правили миром кино с 1980-х по начало 2000-х и легко устроили бы взбучку Харви Вайнштейну, были вытеснены студиями, которые больше зависят от брендов, а не от личностей, выдающих идеи и знающих, как претворить их в жизнь.

Эти люди все еще создают большое количество проектов, но уже не имеют былого веса. Эра мегапродюсеров закончилась.

Я сижу с разинутым ртом в офисе Брукхаймера в Санта-Монике. Офис не просто большой – он огромный. Продюсер сидит в кресле между маленьким столом, на котором расположен компьютер, и огромным деревянным, для совещаний. Ему не нужно ходить в конференц-зал; все конференции проходят тут. Все в этом большом складском помещении, которое он переделал под офисы, выглядит просто, современно и неброско, как и сам Брукхаймер. Его единственная связь с прошлым – коллекция перьевых ручек, которую он хранит в контейнере. Кто-то собирает часы, кто-то Феррари; привязанность Брукхаймера к ручкам говорит о его любви к традициям и истории, что никак нельзя было понять из его фильмов. Он вспоминает, как ему пришла в голову идея «Лучшего стрелка».

«Я увидел обложку журнала California со всеми этими истребителями и подумал: «Это же круто! Боже, это отличная идея!», - вспоминает он. – Я кинул журнал на стол Дэна и сказал: «Вот что мы должны сделать!». Он взял журнал, прочитал его по диагонали и тут же позвонил женщине, которая тогда на нас работала и сказал: «Зайдите к нам и доставьте нам права на эту штуку».

Парочка устроила питчинг фильма для Джеффри Катценберга, который тогда возглавлял отдел продакшна в Paramount. «Ему очень понравилось, - говорит Брукхаймер. – Вообще это была идея Джеффри пригласить Джима Кэша и Джека Иппса-младшего, которые написали первый вариант сценария. Мы были очень воодушевлены». Пока Paramount перечисляла разных режиссеров (Дэвида Кроненберга, Джона Карпентера), Симпсон и Брукхаймер предложили контракт Тони Скотту, с которым они познакомились во время организованного Катценбергом рафтинга. На тот момент у него в послужном списке был только фильм «Голод» 1983 года.

«Там была группа где-то из 12 человек, - вспоминает Брукхаймер, - И Тони был самым бесстрашным и веселым из всей компании. Как-то мы сидели у костра на закате солнца. Мы с Доном поднимаем глаза и видим парня, который карабкается по скале на огромной высоте, без веревок, без страховки, просто так».

Скотт присоединился к проекту, но Катценберг ушел из Paramount в Disney в 1984 году вместе со своим начальником Майклом Айснером. В компанию пришел новый человек — Нед Тэнен, возглавивший отдел продакшна.

«Мы приехали в дом Тэнена в Беверли-Хиллз, - рассказывает Брукхаймер. – Был вечер. Мы садимся, и Нед говорит: «У меня ничего нет. Наши полки пусты, ни одного проекта. Что вы можете предложить?». Мы говорим: «У нас есть эта штука, «Лучший стрелок»!». Он поворачивается к Тони и говорит: «Расскажи мне про что фильм». Тони только прилетел из Лондона, он играет на полу с собакой Неда и после вопроса просто впадает в ступор. Он и так-то не был говорливым, а тут вообще не смог ничего сказать. Дон пересказывает сюжет вместо него. Он закончил, Нед поворачивается ко мне и спрашивает: «Ну и сколько это будет стоить?». Я говорю: «14 миллионов». Нед говорит: «Приступайте». У этого парня были яйца».

У Брукхаймера не было на примете звезды, и он выбрал Тома Круза, который на тот момент показал свое обаяние в фильме «Рискованный бизнес». «Мы сразу послали ему сценарий, но он все тянул, - вспоминает Брукхаймер. – Он сказал: «Все круто, мне нравится», но никак не мог дать окончательный ответ».

Однако Круз согласился встретиться со Скоттом и продюсерами. «Он пришел в офис, и Тони показал ему книгу с фотографиями Брюса Вебера, на которых был весь этот американский образ жизни и куча симпатичных ребят в белых футболках, - говорит Брукхаймер. – Тони сказал: «Я хочу, чтобы ты был похож на них». Тони был очень воодушевлен и заразил своим энтузиазмом Тома. Тогда я и познакомил его с «Голубыми ангелами».

«Голубые ангелы» - авиационная группа высшего пилотажа ВМС США. Брукхаймер использовал свои связи, чтобы прокатить Круза в истребителе.

«Он как раз закончил сниматься в «Легенде» брата Тони, Ридли Скотта. Он приехал в Сан-Диего, где находится воздушная база, на своем мотоцикле. Эти летчики смотрят на него и говорят: «Сейчас мы прокатим этого хиппи с ветерком». Они не знают, каков Том Круз, насколько он любит острые ощущения. Ну и начали устраивать ему мертвые петли, перевороты, пикирования. У Тома глаза закатились, его рвет, но при этом он в восторге от всего этого. Он сказал: «Это лучшее, что я испытал в своей жизни». Он приземлился, дошел до телефонной будки – тогда еще не было сотовых телефонов – позвонил мне и сказал: «Я в деле».

Работа над фильмом началась, и Брукхаймер попытался заручиться поддержкой Пентагона, который с подозрением относился к Голливуду. В «Офицере и джентльмене» (1982) было много нецензурной брани, и прошло всего несколько лет со времен выхода «Охотника на оленей» и «Возвращения домой» (оба 1978 года), где армия была показана, мягко говоря, не в самом выигрышном свете. Представители Пентагона отнеслись к Брукхаймеру настороженно.

«Наш советник Джон Хортон привез нас в Пентагон, - рассказывает Брукхаймер. – Их директор по связям с общественностью не хотел с нами сотрудничать, тогда Джон связался с Пентагоном на более высоком уровне и добрался до секретаря Джона Лемана, отвечавшего за морскую пехоту. Мы поехали в Вашингтон, Том, Дон, я и, кажется, Тони, пообщались с Леманом, и он сказал: «Это нам подходит. Вот мой домашний номер. Если застрянете в нашей бюрократической паутине, звоните мне». Брукхаймеру не пришлось этого делать – как только Леман одобрил проект, все двери перед ними были открыты. Им даже разрешили снимать на базе морской пехоты Мирамар.

Во время съемок Брукхаймер узнал о военных много нового. После того, как им разрешили снимать на авианосце, Скотт разозлился, когда корабль поплыл не в ту сторону. «Корабль плыл не туда, куда хотел Тони, - говорит Брукхаймер. – Он хотел, чтобы солнце освещало все сзади, а оно светило в лицо и уже начинало садиться. Он подошел к адмиралу и говорит: «Надо развернуть корабль». Тот отвечает: «Нет, это слишком дорого». Такой поворот стоил около 15 тысяч долларов, и Paramount бы это не понравилось. Тони тут же выписал ему чек». Банк отказал в оплате по этому чеку.

Единственное, что омрачило съемки (кроме того, что Симпсон стал употреблять все больше наркотиков и один раз разбил машину, паркуясь на съемочной площадке) – это смертельное падение каскадера на самолете в океан.

«Это был его последний вылет в тот день, - делится Брукхаймер. – Ему велели возвращаться, он сказал: «Сейчас, еще один разок». Больше мы его не слышали».

Брукхаймер потерял и Симпсона и Скотта. Он перестал быть партнером Симпсона незадолго до его смерти в 52 года, но остался его другом. «Он был веселым, - говорит Брукхаймер. – Он был настоящим другом. Когда теряешь друга, это больно. Думаю, вы тоже через это проходили, и вам знакомо это чувство пустоты».

Самоубийство Скотта в 2012 его тоже сильно потрясло. «Это было жестко, - вспоминает Брукхаймер. – Он же так любил жизнь, хоть и ходил всегда по краю. Я не знал, что он страдает от депрессии».

Сейчас Брукхаймер живет и процветает,. В свои 72 года он получает удовольствие от работы не меньше, чем прежде. Сидя в его офисе, я не могу не восхищаться его силой, которая так долго ему помогала и которая по-прежнему с ним.  Продюсеры могут переживать сложные времена, но только не он. Возможно, раньше он казался просто мастером коммерческого кино. Теперь его фильмы являются символами эпохи.

«Для людей нежной душевной организации он дьявол во плоти, человек, уничтоживший кино, ответственный за нашу культурную деградацию», - написал The Guardian в 2000 году. Но такой подход мешает понять, что Брукхаймер во многом является человеком своего времени и в его фильмах можно увидеть узнаваемые черты определенной эпохи.

Он предложил мне подойти поближе и посмотреть пилот сериала «Тренировочный день» с Биллом Пэкстоном, над которым он сейчас работает. Его глаза загораются.

«Правда здорово?» - спрашивает Брукхаймер.