Венеция-2016. Членорукий монстр, бойня от Мела Гибсона, экранизация Мопассана и два Ника Кейва в 3D

06.09.2016Инна Денисова

В конкурсной программе Венецианского появилось еще несколько фильмов, благодарно принятых прессой и публикой: «Дикая местность» Амата Эскаланте, «Жизнь» Стефана Бризе и один из самых ожидаемых – «Прекрасные дни в Аранхуэсе» Вима Вендерса, снятый в 3D. Во внеконкурсной программе были показаны «По соображениям совести» Мела Гибсона и «Еще раз с чувством» Эндрю Доминика.

От мексиканца Амата Эскаланте, обладателя каннской пальмы за режиссуру фильма «Эли», ждали жестокого реализма и новых пыток – никто не забыл подожженный половой орган жертвы, горящий без малого двадцать минут. Однако режиссер выступил в несвойственном для него жанре – снял фантастический триллер «Дикая местность». Подобно Хичкоку, он вдохновился газетными статьями из криминальной хроники: одна рассказывала о попытке изнасилования в лесу и реакции общества – девушку назвали «шлюхой, болтающейся где не надо». Вторая – об утопленнике –  под заголовком «утонувший гомосексуалист». Размышляя о страхе людей перед сексом и о связанном с ним чувством стыда, Экаланте сложил две газетных истории в одну и придумал фантастическое существо, похожее на гигантского кальмара, чьи щупальца, в свою очередь, напоминают половые члены. Существо выполняет земную миссию: доставляет людям наслаждение, неведомое им прежде. Рефлексия при этом отключена - секс наконец-то превращен в чистое удовольствие, без условностей и табу. Существо, кстати, придумала и нарисовала датская компания Soda, а воплотила на экран компания VFX, делавшая спецэффекты для «Меланхолии» Ларса фон Триера.

Фильм Вима Вендерса «Прекрасные дни в Аранхуэсе», снятый в 3D, тоже стал сюрпризом, какого не ждали именно от этого режиссера. Перед показом раздали 3D-очки, и все приготовились к визуальному аттракциону –  а получили читку пьесы. Ее автор, Петер Хандке, драматург и самый важный человек в жизни Вендерса, поскольку именно он написал сценарий «Неба над Берлином». Условным «Берлином» здесь выступает Париж – мы видим абсолютно пустые улицы самого красивого города мира ( и тут же делаем предположение, что это мир до появления в нем людей).  Они будут созданы позже, мужчина и женщина, как и положено, в райском саду и станут рассказывать друг другу истории любви и разочарований, не слыша и не понимая друг друга, как это бывает у мужчин с женщинами. Актеры – Софи Семин и Реда Катеб – говорят по-французски, зритель буквально чувствует запах роз, приближенных спецэффектом: созданная режиссером атмосфера бесконечно интимна. В саду стоит дом, а в нем свою пьесу печатает Творец – писатель (Хандке?), сочиняющий историю говорящих.

«Я хотел снять очень длинный и очень личный разговор-утопию между мужчиной и женщиной на природе, среди звуков природы», - объясняет Вендерс свой замысел. На вопрос по поводу уместности 3D он тоже дает объяснения: «Это уже четвертый опыт. Если вы видели мои предыдущие фильмы в 3D, вы поймете, что это не имеет никакого отношения к американским 3D-фильмам. Это попытка передать, насколько это возможно, то, что человек видит, когда смотрит на мир двумя глазами». Фильм был снят всего за десять дней, и надо же было такому случиться, что Ник Кейв накануне играл в Париже. Вендерс пригласил его в гости – и без того красивый фильм был украшен еще одним камео и песней “Into my arms” в авторском исполнении.

Другое событие конкурсной программы – «Жизнь» французского режиссера Стефана Бризе. К 50-летнему режиссеру принято относиться с предубеждением: его предыдущий фильм, социальная драма «Закон рынка», попавший в прошлогоднюю программу Каннского фестиваля, казался критикам сильно переоцененным. Однако про «Жизнь», снятую по одноименному роману Мопассана, уже говорят и пишут только хорошее. Книгой о несчастной судьбе французской дворянки, которая читала мир как роман, а он оказался повестью, в свое время восхищались Толстой и Тургенев; не разрушая основ текста, Бризе удалось снять ее историю удивительно актуально. Между Жанной (ее играет фантастического дара актриса Жюдит Шемла, которой, возможно, предстоит стать новой Жюльет Бинош) и зрителем нет дистанции в пару веков (действие происходит в Нормандии в 1819-м году), она сметена абсолютной универсальностью образа. Чистые существа в женском обличье и по сей день верят в доброту, так порой ни разу и не столкнувшись с ней в реальности.

Теперь о внеконкурсных показах.  Директор Венецианского фестиваля Альберто Барбера заметно тяготеет к высокобюджетному американскому кино, поэтому во внеконкурсную программу приглашен Мел Гибсон, известный традиционалист, моралист и любитель батальных сцен с наматываниями кишков на кулак. В основе его нового фильма «По соображениям совести» – история рядового Десмонда Досса (Эндрю Гарфилд), который, будучи адвентистом седьмого дня, отказывался носить оружие, предпочитая ему исключительно Библию. После битвы на Окинаве, случившейся на вершине горы (форт назывался Hacksaw Ridge, отсюда и оригинальное название картины), он спрятался на поле боя и еще долго стаскивал с горы раненых товарищей. В итоге было спасено 75 человек. Гибсона волнует не психологический портрет героя: его вдохновляет на подвиг лишь внутренний огонь непонятного происхождения. Взгляд в душу героя – а Досс, бесспорно, был фанатиком и, как минимум, нестандартной личностью, – интересует режиссера меньше, чем взгляд на чей-то вспоротый живот. Гибсон не снимал десять лет: все ждали, что он оттянется, освоив сорокамиллионный бюджет – и он действительно не разочарует любителей компьютерных технологий.

И о последнем впечатлении: снова 3D, снова Ник Кейв.  Автор «Убийства Джесси Джеймса трусливым Робертом Фордом» новозеландец Эндрю Доминик вернулся спустя почти десять лет, с черно-белым документальным фильмом «Еще раз с чувствами». Фильм, задуманный в поддержку нового альбома the Bad Seeds “Skeleton Tree”, начинается словами Уоррена Эллиса, продюсера и музыканта группы – он говорит о том, что он не уверен, насколько вправе рассуждать о частной жизни Ника Кейва. И заканчивается исповедальными монологами артиста, пугающей степени откровенности.

Черные волосы, черный пиджак, белая рубашка – Кейв не нуждается в других цветах. Настроение в этом удивительном фильме создается светом, который камера обнаруживает в самых неожиданных местах и будто проливает в зал. В какой-то момент она летит над Лондоном и впархивает в студию, где длинный человек, сидящий за черным роялем, касается белых клавиш. У фильма две смысловые части: если в первой Кейв рассуждает о природе творчества и его связях с повседневностью, вторая посвящена смерти и ее роли в жизни художника. В прошлом году 15-летний Артур Кейв погиб, сорвавшись со скалы. Вторая половина фильма Эндрю Доминика не о музыканте; она об отце, ищущем слова, способные объяснить смерть сына. «Смерть меняет тебя. Она заставляет тебя делать вещи, которые ты не мог представить прежде. Никогда не мог представить себя сидящим и рассказывающим настолько личные вещи перед камерой».

На финальных титрах звучит детский голос: песню, написанную отцом на слова Марианны Фэйтфул, поет маленький мальчик Кейв, которого больше нет на свете.