ЭКСКЛЮЗИВ: «Они не говорят — твой друг умрет»

29.10.2013Семен Кваша

В прокат выходит «Игра Эндера» - экранизация фантастического романа Орсона Скотта Карда о юном полководце, который спас землю от космических насекомых. THR.ru поговорил с режиссером фильма Гэвином Худом о том, как манипулировать несовершеннолетними актерами и несозревшими вооруженными детьми.

Экранизации книги Орсона Скотта Карда «Игра Эндера» ждали почти тридцать лет. В этой гуманистической космоопере главный герой — мальчик, которого с младенчества взращивают, чтобы он стал спасителем человечества. Флотоводцем, уничтожившим навсегда космическую угрозу — полчища «жукеров», инопланетных членистоногих. Мальчика тренируют, учат лидерству, стратегии, учат быть безжалостным, всегда прибегать к насилию как к самому простому способу решения проблем. Ментор, демон, практически отец Эндера, полковник Графф (Гаррисон Форд) последовательно растит из мальчика циничное чудовище. Но безуспешно: уничтожить в нем независимость и гуманизм ему не удается.

Лауреат «Оскара» («Цоци», премия за лучший иностранный фильм 2005 года) Гэвин Худ приехал в Москву в рамках огромного промо-турне в последней стадии недосыпа и кофейного передоза. Во время интервью он был очень сильно перевозбужден, размахивал руками, подпрыгивал, трогал интервьюера за пластмассовые колени (мотоэкипировка) и шутил по поводу ампутированных ног.

— Здравствуйте! Я надеюсь вы смотрели кино?

— Я смотрел кино и читал книжку, и я практически фанат! Я вот пытался вспомнить, что вы не взяли из книжки в экранизацию. Там была целая политическая линия, впрочем, и без нее все довольно органично.

— Понимаете, она не очень визуальна. Ну и вообще: двое детей, которые что-то политическое пишут в сети — в 1984 году, когда книга была написана, это было очень круто, Орсон Скотт Кард представил себе интернет, когда его не было. Но сейчас-то он есть, и дети туда пишут. Я решил сосредоточиться на герое, дать публике понять, что он чувствует и думает. Что, кстати, довольно сложно, потому что у нас фильм, а не книжка, которая чувства описывает. Нам нужно написать такие сцены, чтобы мысли и чувства героя отражались в его реакциях. И еще нужен очень хороший актер.

— Как вы работали с вашей главной звездой Асой Баттерфилдом? Насколько я понимаю, он практически профессионал.

— Ну да, он играл раньше в кино, в «Мальчике в полосатой пижаме», например.

— Но все равно, у него нет актерской подготовки. Очень трудно работать с детьми-актерами? Нужно ведь использовать очень сильные стимулы, делать с детьми разные вещи, чтобы они играли. Манипулировать ими. Они же не могут просто быть в роли, как взрослые.

— Это очень хороший вопрос и очень трудный. (в этом месте режиссер начинает подпрыгивать и раскачиваться на стуле) Приходится натурально прыгать вокруг актера, приближаться к нему вплотную, нависать над ним, КРИЧАТЬ НА НЕГО.

Главное правило – не давать ему задумываться о своей роли. Нужно, чтобы он смотрел на другого актера. Я этому не только детей учу, кстати, это всех актеров касается. Если ты думаешь о том, что делаешь – это катастрофа. Нужно концентрироваться на партнере. Это похоже на игру в теннис. Будешь играть в теннис сам с собой – пропустишь мяч. Я могу сказать «здравствуйте, как поживаете», я могу сказать (низким заговорщицким голосом) «здравствуйте, как поживаете». Могу сказать весело. Одна и та же реплика, разные стимулы. Таким образом, правильно отреагировать на стимул можно только если вы все время следите за партнером – не только глазами, но и ушами, вы чувствуете разговор. Вот возьмем сейчас наш с вами разговор: вы сидите неподвижно, я полон энергии, вы думаете «это парень сошел с ума».

— Фактически же вы говорите о том, что персонаж Харрисона Форда делал с Эндером.

— Именно. И я, кстати, Харисона использовал. Просил его надавить на Асу. Произнести реплику громче, более угрожающе. А потом я собирал то, что получилось из очень маленьких кусочков — тут удачный взгляд, тут реплика, тут реакция — и монтирую. Мне же не надо, чтобы они играли хорошо от начала до конца.

— Я когда смотрел это кино, я почему-то думал про детские армии. Ну знаете, в центральной Африке есть десятилетние дети с автоматами и гибкой психикой, которых взрослые учат убивать. Почти как Графф учит Эндера.

Это ровно то же самое, что я думал. Я ведь был призван в армию в 17 лет. Я знаю, что многие русские были в армии. Вы были в армии?

— Нет, я откосил.

— Это очень умно. Я эту книгу прочел, когда был уже взрослым человеком, и подумал: «почему эта космическая фантастика заставляет меня с ужасом вспомнить об армии?» А все просто: тебя забрали из семьи, привезли в какое-то место, где у взрослых есть на тебя план. Они делают вид, что хотят сделать тебя героем, только это все ложь. Они хотят, чтобы ты сделал для них грязную опасную работу. Они не говорят тебе: «Эй, у тебя будет посттравматическое стрессовое расстройство, я волнуюсь за тебя, шел бы ты домой». Они говорят: «страна будет гордиться тобой, ты станешь героем, ты многому научишься». Они не говорят: «твой друг умрет, а ты, возможно, потеряешь ноги и работы потом не найдешь».

Я был ярости после армии. Мой друг погиб, я был зол на себя, зол на свою страну. Но потом я заглянул в свое сердце и понял: я взрослый человек, и винить мне некого. То же самое случилось с и Эндером. Он может винить полковника Граффа, он может винить систему, но в конце концов только он несет моральную ответственность за свои решения.

— Вот есть одна штука, которой я не понял на самом деле. Эндер в конце концов думает, что война не была необходима, что то, что он сделал, уничтожив флот жукеров, было избыточно и просто очень плохо. Но они же в самом деле собирали флот вторжения…

— Это великолепный вопрос, давайте я попробую на него ответить.

Эндер в конце фильма зол по двум причинам. Он зол, потому что ему лгали. Он думал, что это игра. Он думал, что это круто – выиграть, и тут внезапно выяснилось…

Вторая причина – может быть, по мнению полковника Граффа, уничтожить противника и было необходимо. Но Эндер спрашивает: а вы уверены, что их больше нет? Вы уверены, что мы их всех убили? Если нет, то нас запомнят, как сумасшедших геноцидных маньяков. То, какими методами мы выиграли, тоже важно. Посмотрите на нацистскую Германию, она тоже в начале войны все время выигрывала.