Анна Чурина: «Расцвет только начинается»

18.06.2018Александр Фолин

THR не только поговорил с актрисой, но и подготовил для нее сюрприз — фотосессию в образе шпионки. Такого Анна еще не играла!

Актерская судьба полна извилистых поворотов. То ждешь годами своей роли, то фильмы с твоим участием практически не сходят с экрана. Именно такой период переживает одна из самых эффектных блондинок российского кино — Анна Чурина: в ближайшие месяцы должно выйти как минимум пять картин с ее участием. И что особенно приятно: это станет прекрасным подарком на юбилей актрисы, которая она отпразднует в июле. THR не только поговорил с актрисой, но и подготовил для нее сюрприз — фотосессию в образе шпионки. Такого Анна еще не играла!

Какую роль ты назвала бы переломной в своей карьере?

Я уже много раз убеждалась в том, что неверно утверждение, что судьба дает только один шанс. Самым первым в моей жизни стал, конечно, «Олигарх» Павла Лунгина. Там была такая мощная компания: Владимир Машков, Андрей Краско, Мария Миронова… Я просто на них смотрела, и для меня, начинающей актрисы, это был самый настоящий мастер-класс. Однако не менее важной вехой в профессиональном плане стали «Знаки любви». Фильм не так сильно прозвучал, но Владимир Мирзоев — большой режиссер, да еще и мой мастер во ВГИКе, уже после третьего курса я у него снималась. Мне довелось поработать с Максимом Сухановым, Алексеем Макаровым, Наташей Швец, и это тоже, конечно, сплошной восторг.

Ты когда-то работала моделью, камера тебя обожает, но в кино внешние данные — не самое главное. Бывало, что тебе отказывали, потому что ты слишком красива для роли?

В начале карьеры не раз. И это было очень обидно, потому, казалось, что находишься в самом расцвете сил… Хотя сейчас я понимаю: расцвет только начинается. И мастерство, понятно, с годами улучшается, а внешность еще позволяет… (Смеется.) Думаю и и предложений поэтому стало намного больше.

Времена тоже изменились: намного больше стало интересных проектов для актрис твоего поколения.

И слава богу, что так происходит! Границы возраста размываются, гораздо важнее — как ты выглядишь, что у тебя внутри. Да и историй про зрелых героинь стали больше писать. Понятно, что не сыграю уже, например, Джульетту, но мне этого и не хочется! Куда интереснее роль женщины, у которой опыт в глазах, непростая судьба…

Многие актеры пробуют себя в качестве телеведущих. У тебя не было мыслей на этот счет — особенно, в период пауз между проектами?

Лет двадцать назад Джек Уолсер, руководитель актерских курсов, которые я посещала в Париже, сказал: «Аня, если ты действительно хочешь сниматься в кино, никогда не соглашайся вести телешоу. Даже за большие деньги! Потому что тогда об актерской карьере придется забыть». У меня так крепко засел в голове этот совет, что я до сих пор ему следую.

В июне на экраны выйдет военная драма «Прощаться не будем», где у тебя очень актуальная роль — сильной женщины с оружием в руках.

Да, сбылась моя давняя мечта сыграть в военном фильме. Меня никогда в них не брали — говорили, что слишком современное лицо. Я спорила: «Почему?! Вы меня причешите, оденьте…» Это прозвучит нескромно, но, по-моему, я довольно пластичная и разноплановая актриса. (Смеется.)

Там, кстати, совсем не до красоты было…

Да уж! Мы же ненормальные — снимали в ноябре–декабре, в самые короткие световые дни. Исторически это было правильно — оккупация Калинина длилась как раз в этом время в 1941 году, но как же нам было холодно! Сцены в окопах отсняты при минус 20. И я совершенно не представляю, как наши бабушки и дедушки это выдержали. Низкий им поклон! Мы-то бегали в вагончики, грелись, на нас клеили специальные грелки, а им выдали шерстяную шинельку, и они шли воевать. Кому какое дело, что пальцы обморожены — на курок не нажать? Мне повезло больше всех: съемки шли параллельно со вторым «Вием». Я постоянно летала в Пекин, где у меня были сказка, драконы, кринолины, а главное — жарко, особенно в павильоне. И тут же возвращалась в Тверь…

Каково оказаться на площадке с такими мировыми звездами, как Арнольд Шварценеггер, Джеки Чан и Рутгер Хауэр?

Потрясающе! Причем у меня со всеми из них есть общие сцены. Кстати, эпизоды в Тауэре со Шварценеггером и Джеки Чаном мы снимали в Пекине в тот же самый момент, когда в соседнем павильоне шли досъемки «Великой стены» с Мэттом Дэймоном, а там ведь его герой тоже сидит в темнице, в лохмотьях, с нечесанными патлами. У нас был общий коридор, и однажды один из наших каскадеров, одетый как арестант — практически так же, как Дэймон — подошел к нему и попросил сфотографироваться со словами: «Мэтт, уи лайк фром уан муви» («Мы как из одного фильма»). Меня приятно удивил Шварценеггер. Он был самым стойким — не жаловался, не канючил, хотя ему там даже нос разбили каскадеры: вату в нос засунул: «Продолжаем! Сейчас кровь остановится, а кино останется в вечности. Работаем, ребята!» Правда, на выходные фрахтовал самолет и улетал продышаться куда-то на юг Китая. Пекин ведь как в чаше находится, а они топят углем, и весь смог, если нет ветра и дождя, на город оседает.

Так или иначе, «Испытание» — продолжение получившей немало фестивальных призов «Училки» — мне кажется, не менее важное для тебя кино. Насколько сильно перекликаются картины?

«Училка» была своего рода фильмом-манифестом. «Испытание» — это и драма, и экшен, и триллер, и трагедия в каком-то смысле. Тоже поднимается много важных вопросов, о которых мы, зачастую, не хотим говорить, — межнациональные конфликты, застарелый страх перед Чечней… Плюс, конечно, трагедия «Норд-Оста»: в фильме рассказывается вымышленная история, но все равно понятно, на что мы ссылаемся. Между прочим, у нас в массовке в качестве зрителей, ставших заложниками, были люди, которые реально пережили «Норд-Ост»! Им психологи порекомендовали сняться в нашем фильме, чтобы перемолоть в себе трагедию, пережить все заново, — терапия такая. Никогда не забуду первый эпизод захвата: полный зал, заходят террористы и начинают народ сгонять к сцене… У меня самой, если честно, похолодело все внутри. Забываешь, что это кино, страшно! У кого-то были настоящие истерики. Я первый раз в жизни видела массовку, которая не сидит, ковыряя в носу «когда мне деньги заплатят», а переживает и играет.

Эта история изначально задумывалась как сиквел «Училки»?

Нет, этот сценарий давно лежал — мы не понимали, как его делать. А в настоящем «Норд-Осте» была учительница, которая вступила в диалог с террористами и добилась, чтобы кого-то из ее детей отпустили. И когда Алексей про это прочитал, у него в голове паззл сложился: «Отправим туда нашу Аллу Николаевну в исполнении Ирины Купченко!» Тем более что в «Училке» у нас один из учеников был начинающим артистом: он будет играть в этом мюзикле, и его одноклассники придут на него посмотреть.

Не могу не спросить, как ты при такой занятости успеваешь семье время уделять? Эти три фильма ведь даже не все, что у тебя должно выйти в этом году.

Ну, такая работа — что делать? Сейчас вот опять уезжаю на неделю, но я стараюсь все организовать и контролировать по телефону. Зато в отличие от офисных работников, у актеров бывают периоды, когда они не снимаются и могут полностью посвятить себя семье, заниматься домом. Да, съемки в Китае были долгими, но я постоянно моталась в Тверь, где вместе со мной снималась Ксюша (дочь Анны и Алексея Петрухина, — THR). Были дни, когда я присутствовала на площадке не как актриса, а как мама-ассистент. И должна сказать — это гораздо труднее и волнительнее, чем самой выходить к камере.

То, что дочь станет актрисой, решено окончательно?

Она пока мечется между актерской профессией и режиссурой. Ей очень нравится писать истории, она постоянно с друзьями-подружками снимает на гаджеты какие-то фильмы. Потом их монтирует, пытается прописать драматургию, философию.

Ну хорошо, с семьей разобрались. А что с личным временем? Как сохранить прекрасную форму?

Мы живем за городом, зимой бегаю на лыжах в лесу, летом кружу по дорожкам, плаваю в бассейне. Еще хожу на йогу и очень люблю танцевать. У меня с Эвклидом Кюрдзидисом даже был такой спектакль «Белый рай» в постановке французского режиссера Режиса Обадиа, обладателя «Золотой маски», мы его определили как пластическую драму. Там было много современной хореографии. Сейчас думаем сделать еще один проект с ним.

А в танцах какой стиль предпочитаешь?

Я все могу! (Смеется.) Латино, классику, модерн, джаз… Очень быстро схватываю движения. Понятно, что не исполню партию Жизели — балет это все-таки другая профессия. Хотя если понадобилось бы, дайте только время. Настоящий актер должен все уметь. Вот на «Кинотавре» встретимся — увидишь, как я танцую на вечеринках!

Ловлю на слове!

«Прощаться не будем»

Russian Film Group / Россия / Режиссер: Павел Дроздов / В ролях: Андрей Мерзликин, Егор Бероев, Анна Чурина, Андрей Смоляков / Премьера 21 июня