Рецензии: «Роден» Жака Дуайона

22.09.2017Эмилия Деменцова

Неброский фильм о гениальном скульпторе, призванный воскресить в зрителях тягу к посещению художественных галерей.

В последние годы все большую популярность набирают мультимедийные выставки — музейные подлинники цепенеют перед цифровыми копиями, на которых персонажи «бегут, летят и скачут». Вот и от зачастивших на экране фильмов о художниках аудитория ожидает внешних эффектов: «Гоген» Эдуарда Делюка заманивает сценами быта и нравов туземцев Таити, а «Ван Гог. С любовью, Винсент» блещет новизной первой нарисованной масляными красками ленты.

Зрительский глаз жаждет аттракциона, а если его нет — значит, режиссеру и показать нечего. Именно так рассудила о картине мэтра французского кино Жака Дуайона фестивальная публика и критика в Каннах. Его «Роден» — биографическая драма, снятая не «на показ», а для рассказа о таинстве творения, о телесном не как синониме неизменного, но о муках у подножия величия.

Огюст Роден в киноискусстве всегда рассматривался в контексте классического любовного треугольника, составленного им с Розой Бере (Северин Канеел) и Камиллой Клодель (Изиа Ижлен). Последняя из них — талантливая ученица и муза творца, так и не добившаяся в мире мужчин прижизненного признания и прочного места рядом с избранником, — окончила дни в психиатрической лечебнице. Ее именем названы два фильма, в которых блистали Изабель Аджани (ее Роденом был Жерар Депардье) и Жюльет Бинош.

Жизнь женщины, брошенная на одр творчества кумира, — плодотворная почва для экспрессивных, пылких полотен. В ленте Дуайона обе женщины Мастера, возведенные им на пьедестал, теряют рассудок. Но не смакование любовной драмы занимает режиссера. История открывается сценой Огюста и Камиллы, вспоминающих у его «Врат ада» о чувствах дантовых Паоло и Франчески, но это лишь обманный ход.

Дуайон не повествует, не выстраивает линейный путь а-ля ЖЗЛ, он выхватывает персонажа в самый острый период, предлагая публике несколько отдельных эпизодов из жизни героя. Роден здесь на пике поздно пришедших признания, славы и государственных заказов; в гуще любовных страстей и, как следствие, скандалов; но главное, у порога угаданного им нового поворота в искусстве.

Изначально режиссеру предложили сочинить «датский» (к 100-летию смерти) документальный фильм, но по мере погружения в материал Жак Дуайон понял, что хочет снимать художественное кино. Факты биографии интересуют его менее всего, потому, вероятно, зрителю, для которого картина станет первым знакомством с личностью Родена, могут потребоваться пояснения. Дуайона занимает эмоциональный фон, внутренняя динамика и окружение (помимо женщин это Моне, Сезанн, Рильке…) героя. Чувственность и непостоянство в любви и искусстве — доминанты образа.

Фильм «тактилен», взгляд Огюста Родена здесь словно ощупывает окружающий мир, а чуткие руки Мастера служат продолжением глаз. Выразительный и магнетичный Венсан Линдон, бравший уроки скульптуры, актер крупных планов, играет здесь телом и пристальным, устремленным взглядом. В камерной, аскетичной ленте (и это ставили ей в упрек), частично снятой в Медоне, в доме Родена, ничего не отвлекает: все здесь приглушено и созвучно бланжевым (телесным. — THR) оттенкам.

У Дуайона, как в балете «Роден» Бориса Эйфмана, каждый жест, движение, поза осмыслены и выверены. Известно, что Огюст Роден порой «обезглавливал» свои статуи, полагая, что выражение лиц отвлекает смотрящего от выразительности позы. Созерцательные эпизоды, плавный, текучий монтаж и приводят к некоторым длиннотам фильма. Но как скульптуры Мастера полны скрытой динамики и напряжения, так и мизансцены режиссера кажутся статичными лишь на первый взгляд. Лента наследует предыдущей работе Жака Дуайона «Мои занятия борьбой», в которой физическая жизнь персонажей сообщала то, что умалчивалось в диалогах.

Дуайон взглянул на жизнь Огюста Родена сквозь призму не «Поцелуя», но «Мыслителя». Не спальня, а мастерская художника волнует режиссера. Формы обнаженных натурщиц в откровенных позах меркнут перед тем, что создается на глазах публики. Прекрасная или уродливая плоть здесь одинаково служат основой для рукотворной, божественной Красоты. Тело — лишь тема, материал мягкий, как глина, которую Роден ставил выше мрамора и бронзы. Ее пластичность и податливость позволяли бесконечно переделывать скульптуры, искать, дабы отсрочить финальную точку, последнее прикосновение перед ссылкой на вечное хранение туда, где господствует правило «не прикасаться».

«Роден» (Rodin)

«Русский Репортаж» / США, Франция, Бельгия / Режиссер: Жак Дуайон / В ролях: Венсан Линдон, Изиа Ижлен, Северин Канеел, Бернар Верле, Андерс Даниелсен Лье, Артур Нозисель, Лоран Пуатрено / Премьера: 21 сентября