1. «Тайная честь» (Secret Honor) (1984)  

Было время, Роберт Олтман увлекался экранизациями театральных постановок. «Тайная честь»— пьеса бывшего госконсультанта Арнольда Стоуна и драматурга Дональда Фрида — политического активиста, на досуге занимавшегося расследованием убийства Кеннеди. Моноспектакль, где в течение двух часов никому еще тогда не известный Филлип Бейкер Холл разыгрывал заправленное алкоголем путешествие в душу самого противоречивого президента в американской истории, казался не самым очевидным материалом для экранизации. Он не предполагал монтажных склеек, флэшбеков и какого бы то ни было действия, кроме перемещений Никсона по комнате. Олтман, тем не менее, ввел еще несколько полноценных героев — телевизионные экраны, микрофон и стакан с виски, сконструировав портрет не столько президента, сколько глубоко несчастного человека — алкоголика, лузера, властолюбивого тирана, страдавшего паранойей и полностью уничтоженного американской прессой, чья единственная проблема заключалась в том, что он — Ричард Никсон. Незаслуженно забытый шедевр, «Тайную честь» вспоминают в основном по последней реплике — «Fuck Them!», которую Никсон-Бейкер Холл обращает ко всем и сразу.

2. Лок (Locke) (2013)

Стивен Найт, сценарист «Грязных прелестей» и «Порока на экспорт», после недооцененного режиссерского дебюта «Эффект колибри» снял крайне изящный фильм, которому совершенно не вредит его пижонская концепция, — тот час с небольшим, который он длится, камера проводит в салоне автомобиля, вслушиваясь в телефонные разговоры и вглядываясь в лицо Тома Харди. Его героя зовут Айван Лок, он прораб из Бирмингема, и у него куча проблем — наутро на стройке предстоит укладка бетона, жена устраивает с сыновьями семейный просмотр футбола. Но ни бетон, ни футбол Локу не светят, — он направляется в Лондон, потому что именно этой ночью начала рожать женщина, с которой он когда-то случайно переспал в командировке. Найт в режиме реального времени показывает, как стремительно рушится упорядоченный мир человека-глыбы, привыкшего все держать под контролем. Благодаря мощной актерской харизме Харди «Лока» не портит даже небольшой — и совершенно необязательный — налет сентиментальности. На наших глазах разворачивается подлинная человеческая драма, которой невозможно не сопереживать, — поразительно, насколько увлекательным и глубоким может быть фильм, который вкратце описывается как «прораб едет в машине и полтора часа обсуждает по телефону заливку бетона». 

 

3. «Погребенный заживо» (Buried) (2010)

Испанец Родриго Кортес в своем полнометражном дебюте предлагает зрителям провести незабываемые 90 минут в гробу с Райаном Рейнолдсом. Компанию ему составляет мобильный телефон — гроб, очевидно, закопан не настолько глубоко, чтобы туда не добивал сигнал. Собеседники Рейнолдса — жена, араб, требующий пять миллионов долларов, Служба спасения, сотрудник Госдепа и начальник отдела кадров транспортной компании. Из разговоров с ними мы узнаем, что герой — водитель-контрактник, который возил по Ираку гражданские грузы и попал в плен к террористам — а те уже, в свою очередь, упекли его в гроб. «Погребенный заживо» выглядит как формалистское упражнение, попытка максимально изящно решить поставленную автором самому себе же неподъемную режиссерскую задачу. К примеру, не только придумать, как внести разнообразие в полуторачасовое созерцание человека в гробу, но поставить в этом гробу сцену нападения, борьбы и погони, имея в арсенале только фонарик, зажигалку, противотревожные таблетки и мобильный телефон. Кортес демонстрирует триумф техники, подстегивая саспенс стремительно убывающим кислородом и сыплющимся сверху песком, и изо всех сил придавливает зрителя клаустрофобией. К сожалению, помимо взятия технических высот, Кортеса интересуют и глобальные вопросы, вроде того, насколько опасны иракские террористы, и почему простой человек должен нести ответственность за действия своего правительства. Искать на них ответы в гробу — возможно, не самая перспективная затея.  

 

4. «127 часов» (127 Hours) (2010)

Фильм Дэнни Бойла, снятый по мотивам реальной истории про туриста, чью радостную пробежку по пустыне прервал неудачно упавший камень, намертво зажав его на дне каньона. Финал известен заранее — герой провел пять дней в ущелье без еды и воды, отпилил себе руку перочинным ножиком, выбрался наружу, написал про это книжку и продолжил бегать по горам и пустыням. Бойла эта история интересует не столько как портрет триумфа воли и отчаянного желания жить, сколько как повод для очередного формального эксперимента. Его метод — поместить героя в интересную ситуацию и найти его дальнейшим приключениям достойное техническое воплощение, стараясь сделать их максимально красочными, динамичными и увлекательными. Но если раньше в основе его фильмов лежала скорость, то тут он ограничивает себя по максимуму — по сути, двигаться в ущелье не может не только Джеймс Франко, но и камера. Бойла, однако, это ничуть не смущает, и он с диким азартом принимается конструировать из этой ситуации приключенческий фильм, игнорируя тот факт, что все его фокусы перестали считаться модными лет пятнадцать назад. Он врубает музыку, полиэкран, быструю перемотку, инфографику, снимает с неожиданных ракурсов и берет неожиданные планы. Энергия в этой цыганочке с выходом хлещет через край, поставленная задача решена лихо и эффектно, — но немного непонятно, какой во всем этом смысл помимо чисто развлекательного. Лирическим героем Бойла всегда был раздражающий балбес, попадающий в передрягу, из которой он извлекает минимальный урок, но именно в «127 часах» лучше всего слышно звенящую тишину, наступающую после фейерверка режиссерской техники. Когда приходит время задать хоть какой-нибудь вопрос мирозданию, он просто молчит, — но с другой стороны, кому придет в голову предъявлять философские претензии фейерверку?

 

5. «Луна 2112» (Moon) (2009)

Выдающийся режиссерский дебют сына Дэвида Боуи Данкана Джонса, — полуторачасовой бенефис Сэма Рокуэлла в роли астронавта Сэма Белла, коротающего последние дни своей миссии на Луне в компании бортового компьютера, озвученного Кевином Спейси. Единственные живые люди в кадре, кроме Бэлла, — его жена и дочка на барахлящем мониторе, которые регулярно записывают ему трогательные послания. В «Луне» дебютант Джонс с легкостью комбинирует приметы научной фантастики разных эпох — от, понятное дело, «Космической одиссеи», до «Соляриса». Главный сюжетный твист он помещает в середину фильма, делая его двигателем всего второго акта и фактически сталкивая Сэма Рокуэлла лицом к лицу с самим собой. Все это может показаться очередной игрой в постмодерн, но у Джонса получается удивительно чистое, предельно минималистичное кино, не замахивающееся на большие философские разговоры или глобальные идеи по устройству мироздания, свойственные авторам фильмов про космос. «Луна» — ни больше, ни меньше, чем идеальный портрет человеческого одиночества, для большей доходчивости разыгранный в пространстве, где на сотни тысяч километров не может быть ни одной живой души. В космосе никто не услышит твоего крика — кому, как не сыну Дэвида Боуи, лучше всех знать, насколько это печально.

6. «Не угаснет надежда» (All Is Lost) (2013)

После пестрого «Предела риска» американец Дж. С. Чандор решил удариться в сознательный минимализм, взяв за основу старый как мир сюжет «человек сражается с океаном». Человек в этом случае — Роберт Рэдфорд, который в одиночку плавал на яхте до тех пор, пока яхта не стукнулась об какой-то контейнер, и в ней не образовалась пробоина. Дальнейшие события легко представить любому, кто видел хотя бы один фильм (или читал хотя бы одну книгу) о кораблекрушении, — лодка даст течь, Рэдфорд поменяет ее на надувной матрас и будет плавать уже на нем, корабль пройдет мимо, появится акула, закончится пресная вода, начнется шторм. Чандор сознательно ограничивает себя во всем: мало того, что его герою особенно некуда деться с надувного матраса, он весь фильм молчит. Единственное произнесенное в кадре слово — «Fuck», пространство фильма ограничено двумя абсолютно равноправными героями — человеком и стихией. Чандор ничего не рассказывает о своем герое (мы даже не знаем, как его зовут), полностью предоставляя слово обгоревшему лицу Роберта Рэдфорда, который с молчаливым достоинством тянет на себе весь фильм. В принципе, для фильма про жажду жизни ничего больше и не надо — смотреть на то, как человек пытается победить воду, можно долго. Настолько долго, что в какой-то момент приходит осознание: этот фильм закончится только тогда, когда режиссеру надоест его снимать, то есть, когда у него закончатся идеи, какие еще невзгоды можно обрушить на голову несчастному Рэдфорду. Идей хватает на полтора часа, что со стороны Чандора кажется весьма гуманным: легко можно представить себе созерцание всего того же самого в течение еще, скажем, пяти.

7.  «Гравитация» (Gravity) (2013)

Космическая поэма Альфонсо Куарона, моноспектакль Сандры Буллок с небольшим участием Джорджа Клуни. Обломки взорвавшегося российского спутника уничтожают шаттл с командой космонавтов, — в живых останутся только двое, но теперь они свободно парят в открытом космосе без связи с землей и с ограниченным количеством кислорода. История о выживании — беспроигрышная основа для любого монофильма: отважного героя можно поместить в любое пространство — хоть в лес («Человек диких прерий», предтеча «Выжившего»), хоть в море («Не угаснет надежда», «Жизнь Пи»), хоть в пустыню («127 часов»), хоть на необитаемый остров («Изгой»), — и испытывать его волю к жизни до тех пор, пока хватает фантазии. Куарон выбрал самый эффектный путь: вместо того, чтобы отправить Сандру Буллок сражаться один на один с силами природы, он поставил survival movie прямо в открытом космосе, таким образом не только приведя изоляцию героини к абсолюту, но и уничтожив любую надежду на случайное спасение. Маленький человек тут противостоит не разбушевавшейся стихии — пусть лютой, неуправляемой, но все же понятной и объяснимой, — а бесконечной, непостижимой неизвестности. Тут не нужно даже ничего добавлять или специально выдумывать — космос сам по себе служит абсолютной метафорой, меняющей значение самых простых поступков. Кроме того, сложно представить себе пространство, располагающее более сногсшибательными видами и уникальным действием законов физики. Всем этим богатством важно правильно воспользоваться, если иметь чувство меры, не заигрываться в большие идеи и не считать себя умнее космоса (см. «Интерстеллар»). Куарон наоборот, старается максимально приземлить большие образы, пристально следит за тем, чтобы не сболтнуть лишнего. «Гравитация» по форме довольно обычный триллер, сделанный по лекалам, проверенным временем, и к тому же не отличающийся оригинальностью: слегка приглядевшись, можно увидеть традиционные для сай-фая нового поколения отсылки к Кубрику, Тарковскому/Содербергу, Ридли Скотту и даже «Темной звезде» Джона Карпентера. Уникальным в своем роде зрелищем его делает даже не совершенное владение Куароном режиссерской техникой, а главный герой картины — космос, созданный руками великого оператора Эммануэля Любецки, с его безупречным чувством красоты и бесшовным монтажом. К концу фильма Куарон, впрочем, не выдерживает напряжения, и «Гравитация» все-таки превращается в высокопарную оду человеческому духу, которую сложно не обвинить в пошлости. Но работа Любецки способна выдержать проверку любой степенью потери стыда, — в худшем случае, ее будут воспринимать отдельно от фильма («Бердмен»), в лучшем — любые банальности сложатся в грандиозное кино (поздний Терренс Малик).

 

8. «Все в порядке» (And Everything Is Going Fine) (2010)

Документальный фильм Стивена Содерберга про его друга Спалдинга Грея — актера, драматурга и рассказчика, который в 2004 году утопился в Ист-Ривер, спрыгнув с парома после просмотра «Большой рыбы» Тима Бертона. Разумеется, монофильмы в документалистике — не новость, но случай Грея по-своему уникален. Грей сам по себе был человеком-монофильмом: вечный актер второго плана, он периодически появлялся в кино, на телевидении, в театре, везде преимущественно в роли себя. Примерно об этом идет речь в прославившей его серии из четырех полнометражных фильмов, экранизациях его пьес и монологов с самим собой в главной — и единственной — роли. «Доплыть до Камбоджи» (1987), снятый Джонатаном Демме — про его путешествие в Юго-Восточную Азию на непростые съемки «Полей смерти» Ролана Жоффе, где он играл маленькую роль американского консула, для которой изучил все про красных кхмер. «Terrors of Pleasure» (1988) Томаса Шламме — про то, как он купил хижину в горах Катскилл, поселился там с девушкой, но жить там оказалось невозможно, потому что во-первых, у дома не было фундамента, а во-вторых, печка сходила в ума каждый раз, когда ее пытались затопить. «Монстр в коробке» (1992) Ника Брумфилда — про то, как эпически он страдал пока писал свой первый роман «Impossible Vacation». Наконец, «Анатомия Грея» (1996) того же Содерберга — про то, как у него нашли редкое глазное заболевание, и, испугавшись последствий хирургии, он отправился на поиски решения своей проблемы при помощи нетрадиционной медицины, и, естественно, потерпел поражение. Профессиональный лузер, всю жизнь страдавший от нервных расстройств, Грей научился превращать свои провалы в откровенные монологи, — чтобы узнать о нем все, достаточно было прийти на его моноспектакль: подробностями своей fucked-up биографии он делился с аудиторией максимально откровенно. Тем же в 1980-х занимался, например, Вуди Аллен, но, в отличие от него, Грей не прикидывался неудачником, а на самом деле был им. «Все в порядке» хронологически восстанавливает биографию Грея, фиксируя его тягу к саморазрушению, но не вдаваясь в психоанализ. По сути это некролог, бережно сконструированный из кусочков интервью, архивных записей, старых фотографий, — материала, который его друг-режиссер собирал в течение шести лет. Содерберг, всегда умевший сказать все самое главное посредством одних монтажных склеек, во «Все в порядке» и вовсе таким образом побеждает смерть. Он дает Грею уникальную возможность посмертно попрощаться со зрителями, сделав это так, как тот привык, — прочитать свой последний монолог. Фильм Содерберга становится изящным дополнением к главной творческой удаче погибшего товарища: теперь серия полнометражных монофильмов Грея складывается в грандиозную пенталогию о том, что жизнь — говно, но пока над ней можно смеяться, все действительно в порядке. 

9. «Изгой» (Cast Away) (2000)

Роберт Земекис пересказывает «Робинзона Крузо» на свой, сказочный лад: жил-был системный инженер FeedEx Чак Ноланд, который больше всего на свете ценил пунктуальность. Жил он с девушкой, но, поскольку важнейшим в жизни считал повышение продуктивности компании, жениться времени не было. Личная жизнь всегда может подождать, а вот лентяи-сотрудники, замедляющие работу службы буквально по всему свету — нет. Вот и в канун Рождества отдыхают только лоботрясы: только Чак собрался есть индейку с родственниками, срочный звонок с работы отправил его из-за праздничного стола прямо на рейс до Малайзии. Туда он, впрочем, не долетел: на полпути самолет спикировал прямо в Тихий океан, и чудом уцелевший инженер оказался на необитаемом острове. Так Чаку пришлось научиться многим вещам: как практическим навыкам доисторического человека, так и базовым основам жизни: ценить время, скучать по близким и даже заводить друзей, — его верным компаньоном стал волейбольный мяч, которого он назвал Уилсоном. Истории героя, в одиночку выживающего в экстремальных условиях, необязательно оборачиваеться остросюжетным триллером: например, Земекис превращает ее в приключенческий фильм для всей семьи о перевоспитании черствого, неприспособленного к жизни эгоиста в душевного джентльмена, способного помочь по хозяйству. Так что исправительный срок Тома Хэнкса на необитаемом острове предваряет развернутое вступление о том, почему он его заслужил, и завершает столь же развернутое заключение о том, почему по истечении четырех лет великий бог-режиссер все-таки соизволил освободить его от отбывания наказания. Тем не менее, хоть «Изгой» и не строгий монофильм, формально это все равно бенефис Хэнкса, который проводит большую часть картины в одних трусах, душевно беседуя с волейбольным мячом и размышляя над своим поведением. Известно, что для этой роли Хэнксу пришлось сначала набрать 23 килограмма, а потом сбросить 30 и отрастить волосы и бороду, — такое актерское рвение, несомненно, заслуживает уважения. Никто и не спорит — актер он старательный, может убедительно изобразить как боль, страх и отчаяние, так и крепость духа. Земекис, конечно, подвергает своего любимого актера испытаниям, но без экстрима, — не дай бог, запачкает золотую табличку «номинация на Оскар» (выиграл ее в тот год, правда, Рассел Кроу за «Гладиатора»). В остальном фильм посвящен искусству приобретения полезных навыков: маленькие зрители могут узнать, как добывать огонь трением, как построить хижину без гвоздей и молотка, как сделать копье из камня — и другие интересные приемы, которые пропустили в «Энциклопедии юных сурков». Для тех, кто повзрослее, есть несколько напоминаний: семья важнее работы, цени свою любовь, будь добр к людям, уважай их время, интересы и личное пространство. В общем, «Изгой» наглядно демонстрирует, как при помощи всего одного актера (и одного волейбольного мяча) сделать фильм, который станет классикой голливудского семейного кино, любимой миллионами зрителей во всем мире.   

 

10. «Воспоминания» (Yaadein) (1964) 

Малоизвестный черно-белый индийский фильм 1964 года, считающийся эталоном монофильма, — он попал в Книгу рекордов Гинесса как «художественный фильм с наименьшим количеством актеров», что, в принципе, позволяет его считать пионером в области такого кино. Собственно, единственный человек, появляющийся в кадре, — это Сунил Датт, написавший и поставивший фильм. Датт вообще человек интересной судьбы, — начинал актером на радио, увлекся экспериментальным кино, потом переключился на производство высокобюджетных хитов, а в начале 1990-х бросил кинематографическую карьеру и пошел в политику: вступил в индийский национальный конгресс, был избран в парламент, в 2004 году возглавил Министерство по делам молодежи и спорта, но, к сожалению, через год умер. Героя «Воспоминаний» зовут Анил, однажды он возвращается домой и, не обнаружив там ни жены, ни детей, ни хотя бы приготовленного ужина, делает вывод, что его все бросили. Постепенно, при помощи записок, телефонных разговоров и привычки Анила разговаривать вслух как с самим собой, так и с воображаемыми собеседниками, картина проясняется: недавно они с женой сильно поссорились, но она просто золото, а он подлец, у которого, возможно, была другая женщина. Анил вспоминает эпизоды из семейной жизни, строит предположения, почему она разладилась, пытается представить, как жить дальше. Он явно пребывает в глубокой депрессии, — его нарратив строится по модели пяти стадий принятия смерти Кюблер-Росс. Все действие происходит в одной комнате и продолжается два часа, — перед нами уникальный образец экспериментального индийского кино. Однако не стоит думать, что Сунил Датт так прост, что сядет в кресло и прочтет на камеру двухчасовой монолог. Он крайне талантливо использует саундтрек и аудиоэффекты, постоянно берет необычные ракурсы, меняет перспективу, вводит в фильм разные голоса, фотографии, анимацию (в том числе кукольную), картинки и тени, чтобы продемонстрировать незримое присутствие в картине других героев, живущих исключительно в воспоминаниях Анила. Датт старается максимально разнообразить свой радикально минималистичный фильм, и ему это удается: на «Воспоминаниях» едва ли удастся заскучать — это неглупый и динамичный фильм, в котором все в порядке и с саспенсом, и с юмором. Для тех, кому этого мало, есть крайне неловкая сцена стриптиза в пустой комнате.        

11. «Молчаливое бегство» (Silent Running) (1972)

Шедевр научной фантастики из 1970-х, снятый канадцем Дугласом Трамбуллом, автором спецэффектов к «Космической одиссее 2001» и «Штамму «Андромеда». Сформировал вокруг себя культ, породивший огромное количество фантастических фильмов, — в том числе, «Луну 2112» Данкана Джонса. В недалеком будущем вся растительная жизнь на Земле уничтожена, а сохранившиеся образцы теперь выращивают в межпланетарных теплицах — геодезических куполах, прикрепленных к флотилии траспортных кораблей American Airlines, базирующейся на орбите Сатурна. Фримен Лоуэлл — штатный эколог корабля Valley Forge, который проводит все свое время ухаживая за растениями и животными в теплице. Он недоволен и зол как на своих коллег, так и на человечество в целом, потому что никто не понимает, насколько важны эти растения и насколько все стали невежественными. Однажды с Земли приходит приказ: уничтожить теплицы и вернуть корабли коммерческой службе. Фримен спокойно берет ситуацию в свои руки, и начинает операцию по спасению флоры и фауны. «Молчаливое бегство» — не совсем монофильм: в самом начале появляются несколько других актеров, но Брюс Дерн довольно быстро это исправляет, и остается в компании трех маленьких роботов, Хьюи, Луи и Дьюи, помогающих сажать деревья. Дерн играет совершенно выдающегося персонажа — длинноволосого межгалактического убийцу, помешанного на заботе об окружающей среде, играющего в покер с дроидами, разговаривающего с кроличками и сходящего с ума по салату. «Бегство» — один из первых примеров того, как концептуальный полнометражный голливудский фильм полностью доверяют нести на себе одному актеру. Дерн такое невиданное доверие оправдал, мастерски изобразив фанатский запал сумасшедшего инвайронменталиста, понимающего, что дело его обречено на провал.