Дастин Финили: «Меня интересует минимализм, в частности – реалистичный минимализм»

26.04.2018Сергей Сергиенко

Режиссер первой новозеландской картины в истории ММКФ рассказал нам о работе над фильмом.

В рамках 40 ММКФ состоялся премьерный показ фильма «Заблудшие» - первой новозеландской картины в истории фестиваля. Ранее мы уже писали о фильме. Представлять фильм приехала большая делегация во главе с режиссером фильма Дастином Финили.

Во время пресс-конференции представители прессы расспросили режиссера и продюсеров фильма. Одним из первых стал вопрос схожести с отечественными режиссерами – в частности, Андреем Тарковским и Александром Сокуровым. Дастин подтвердил влияние Тарковского:

«Несомненно, Тарковский оказал огромное влияние на многих режиссеров, в том числе и на меня. Первый фильм, который я у него увидел, был «Сталкер» и я был потрясен. Меня интересует минимализм, в частности, реалистичный минимализм: кроме российских режиссеров, мне интересны и восточноевропейские кинематографисты вроде [Кшиштофа] Кесьлевского. Также влияние оказали кинематографисты вроде Келли Райхардт, Гаса Ван Сента – независимые американские режиссеры, которые работают в похожем медленном темпе. Но да, Тарковского я впервые увидел, кажется, в 21, и с тех пор считаю его своим наставником».

На вопрос о том, что же произойдет с героями уже после фильма, Дастин ответил, что несмотря на открытый финал сам он верит, что все будет хорошо и конец для них – счастливый.

Съемки происходили на юге Новой Зеландии, в Отаго. Место было выбрано за счет определенной двойственности: с одной стороны, здесь совершенно нетронутая природа, с другой – она достаточно сурова.

Говоря о подборе главных актеров, Дастин поделился тем, что поиск актера на роль Джека шел трудно: потребовалось просмотреть более 250 юношей прежде, чем удалось найти Кирана Чернока, а вот с Артой Доброши все вышло куда проще. Дастин изначально хотел на эту роль иностранку, и Арта была закреплена еще на уровне написания сценария.

После окончания пресс-конференции нам удалось поймать Дастина и задать ему еще несколько вопросов, расспросив про символизм картины, сбор средств и дальнейшие творческие планы.

Как происходила работа со звуком? Насколько понимаю, она очень важна для фильма.

В фильме отсутствует музыка, как вы могли заметить, и к этому я пришел изначально. Поэтому звуковой дизайн был очень важным: мы записывали окружение в очень высоком качестве прямо на месте, а потом проводили целые недели со звуковым дизайнером во время пост-продакшена. Я много думаю о звуке, для меня он очень важен.

За весь фильм есть всего одна сцена, в которой музыка все же присутствует. Складывается ощущение, что она является одной из ключевых сцен в фильме.

Сцена, где он напивается и включает громкую музыку? Да, это действительно так. Как я себе это представлял: хижина, в которую он прибывает и которую мы довольно часто видим в фильме, принадлежит его отцу и музыка играет тоже отцовская. Этот трек – очень известный трек из ранних 70-х от очень известной новозеландской группы. Я очень хотел, чтобы эта сцена вызывала у зрителя яркие эмоции: в фильме нет ни намека на музыку и вдруг «бам!», шок.

Несмотря на то, что главных персонажей в фильме двое, акцент все же смещен на Джека. Почему история сфокусирована на нем?

Да, это действительно так. Изначально сценарий был распределен между Джеком и Грейс примерно поровну, но структурно фильм построен так, что начинается и заканчивается сценами с Джеком. Во время монтажа мы поняли, что практически невозможно сделать фильм с двумя полноценными героями. На тестовых показах чернового монтажа от зрителей мы услышали, что они более привязаны к Джеку, к его пути, так что мы немного увеличили его роль в сравнении со сценарием. Персонаж развился.

Возвращаясь к вопросу отчуждения персонажей. Я обратил внимание на то, что часто в кадре есть только главные персонажи – даже в том случае, если они взаимодействуют с другими людьми. Насколько трудно было придерживаться такой модели съемок?

Действительно, подобные кадры были намеренными и помогают отразить отчуждение героев в мизансцене только через съемку. Не так много людей заметили это и я рад, что кто-то обратил внимание на этот прием. Мне кажется, мне таким образом удалось передать наращиваемый психологизм.

Было ли также трудно подбирать второстепенных персонажей, как и основных?

Да, несомненно. Большая часть второстепенных персонажей – обычные люди, найденные в городах, в которых мы снимали, без опыта актерской игры. Это был риск.

Говоря о символизме: в начале фильма куда меньше света, чем в конце, плюс лично мне в глаза бросилось то, что в начале фильма почти все стекла запотевшие, а в конце такого нет. Справедливо ли будет предположить, что это своеобразный символ рождающейся в жизни героев надежды?

Я хотел, чтобы начало фильма, происходящее в городе, заставляло зрителя чувствовать клаустрофобию: да, он вышел из тюрьмы и стал полноценным членом общества, но на самом деле все еще несвободен где-то внутри. Даже когда он прибывает в хижину, он не чувствует себя соединенным с природой, не чувствует свободы. Но когда в его жизни появляется Грейс настроение меняется. Это видно в сцене с озером и тянется до самого последнего кадра: природы становится больше, немалую часть видимого пространства занимает небо. Все это было необходимо для передачи определенного движения, которое совершают герои: на их душах светлеет, и именно в этот момент впервые видно горизонт.

Перейдем к вопросам о краудфандинге. Насколько сложно было привлекать спонсоров среди простых людей? Чем именно удалось их привлечь?

Мы запустили компанию длительностью один месяц. Платформа работает по модели «Все или ничего», то есть мы должны собрать нужную сумму за отведенное время. Изначально мы поставили сумму в $75.000, которую собрали всего за 13 дней. В оставшиеся 17 мы пришли к решению об увеличении суммы до $125.000. В Новой Зеландии никогда не было таких прецедентов раньше: это страна с небольшим количеством населения и мы очень нервничали – все же никому раньше не удавалось собрать такую сумму. Обычно речь идет о сумме в $5.000, если говорить о фильмах. Самое главное, что мы сделали – это изначально нацелили кампанию на людей, которых мы называем патронами: это люди, которые дают деньги театрам, художественным галереям и другим творческим проектам. Да, простые люди давали нам деньги, но основную сумму мы все же собрали от отдельных жертвующих патронов, меценатов, поддерживающих нашу культуру. Большая часть наших фильмов делается с государственной поддержкой, но в основном это коммерческие фильмы, которым позже приходится вернуть немалую сумму обратно в систему. Мы подавали заявку на госфинансирование, но нам отказали (смеется) – наш фильм оказался слишком авторским для них.

Не было ли попытки выйти на мировой уровень? Собирать не на местной платформе, а, к примеру, через  Kickstarter?

Мы изучали Kickstarter и Indiegogo и поначалу думали, что как раз международный сбор средств подойдет больше. Однако, новозеландские площадки дают 33% налоговый кредит тем, кто жертвует деньги: если, к примеру дать $10.000, то обратно вернется $3.300, такой своеобразный механизм поощрения людей. Так как мы некоммерческая организация, то имеем право на налоговый кредит, и это поощряет людей жертвовать большие суммы – они знают, что часть им вернется в виде налоговых льгот.

Есть ли уже какие-то дальнейшие планы? Планируете ли вы снять еще один полнометражный фильм или, возможно, вновь вернуться к короткому метру?

Сейчас я пишу сценарий нового полнометражного фильма, психологический триллер. Он будет куда более драматичным, речь пойдет о вопросах жизни и смерти при сохранении стилистики. Будет и куда больше саспенса, мне очень интересно с ним поработать.

Ну и о самом главном: как вам Москва, Россия?

Я здесь всего два дня и по большей части веду дела: переписка в почте, телефонные звонки, общение в фейсбуке. Честно говоря, я видел буквально пару домов и кинотеатр, но после премьеры фильма мы планируем отправиться в Кремль и ресторан, чтобы попробовать традиционный советский обед. Мы остаемся на весь фестиваль, а после – поедем в Санкт-Петербург на четыре дня, после чего вернемся в Москву еще на пару дней. Пока меня сложно назвать туристом, я все больше на фестивале.