Новые французские фильмы о терроризме на родной земле

19.11.2015Джордан Минтцер

Многие недавние и еще только готовящиеся к выходу французские картины затрагивают проблемы, связанные с недавними терактами в Париже, пытаясь ответить на вопросы, которые сейчас заботят всех нас. THR рассказывает про основные из них.

Как стало известно, теракты, которые случились в Париже в пятницу ночью, унесли 129 жизней и оставили сотни раненых, были совершены тремя группами террористов. Некоторые из членов группы были гражданами Франции. К сожалению, эти ужасные события не были таким уж сюрпризом для французов, после нападений на редакцию «Шарли Эбдо» в прошлом январе и стрельбу в Тулузе и Монтобоне в марте 2012 года. Все эти теракты были совершены людьми, родившимися во Франции, чьи семьи приехали из бывших колоний, Алжира и Мали.

Сами по себе террористические атаки на французской земле – не новость. С 1985 по 1986 в Париже взорвалось 13 бомб, в 1995 году в поезде убило 8 человек на станции Saint-Michel. Самое чудовищное в недавней ситуации то, что большинство убийц родились и выросли во Франции, многие в так называемых «трудных районах», где проживает рабочий класс, в пригородах Парижа и других городов. Многие сейчас задаются вопросом – как эти французы, бывшие рэпперы-любители или футболисты, могли совершить такие преступления против своих сограждан,  как они могли убивать журналистов в офисе, детей в школе или развлекающиеся в городе компании?

Пара новых французских фильмов, «Сделано во Франции» и «Ковбои» и картина 2012 года, «Распад», пытаются ответить на этот вопрос и разобраться в проблемах, которые еще долго будут тревожить французское общество. В одном из трех фильмов создатели винят социоэкономический климат, вызывающий изоляцию, разочарование и анти-французские настроения у определенной части населения. Но ни в одном из фильмов нет четкого объяснения, почему герои решают переступить черту и устроить джихад у себя дома.

В фильме «Распад» Филиппа Фокона весь сюжет суммирован в названии – в оригинале по-французски он называет Desintegration, что может быть переведено не только как «распад», но и как антоним слова «интеграция». Именно этим термином расбрасывались представители властей, когда говорили о решении проблем в проблемных районах, но интеграционная политика не сильно улучшила жизнь их обитателей.

Фокон рассказывает в неброской, документальной манере историю трех молодых людей из такого района на окраине Лилля, которых постепенно вербуют в ряды воинов ИГИЛ. Главным героем является Али (Рашид Деббуз), скромный 20-летний парень марроканского происхождения, который не может найти работу, несмотря на то, что учился на курсах электрика. Его пожилая, набожная мать работает ночной уборщицей, а отец постепенно умирает в больнице. Али и его приятели из родного района, Насер (Мухамед Нашит) и Хамза (Иманол Персет) встречаются с Джамалем (Яссин Азуз), набирающим рекрутов для джихада, на мусульманском празднике, в запоминающейся сцене в начале фильма. После долгих чтений Корана и распространения брошюр и видео Джамель медленно, но верно превращает Али и его друзей в экстремистов, воинов ИГИЛа, и отправляет их взрывать здание ООН в Брюсселе.

На сегодняшний день «Распад» кажется наиболее внятным ответом на вопрос, что же движет молодыми людьми вроде Али. Ответ Фокона довольно прост – с родителями-иммигрантами и без работы Али видит в радикальном фундаментализме намного больше, чем то, что ему может предложить страна, в которой он вырос. Фильм был снят до недавних терактов, но его финал будто бы их предсказывает. Для Али Франция больше враг, чем друг.

Фильм Николя Букриефа «Сделано во Франции» с его запоминающимся названием и броским постером продолжает развивать тему Фокона, но уже в традициях голливудского триллера. Он должен был выйти 18 ноября, но из-за печальных событий его релиз был перенесен компанией Pretty Pictures на пока еще неизвестную дату. Это происходит с фильмом уже не впервые – компания SND, изначально занимавшаяся его прокатом, отказалась от фильма после нападения террористов на редакцию «Шарли Эбдо». Единственный раз картину показали на кинофестивале в Бусане, в прошлом октябре.

Букриеф («Кортекс», «Инкассатор»), черпая вдохновение в истории парижского взрыва в 1995 году, снял историю про журналиста (Малик Зиди), который влился в ряды радикальных исламистов, чтобы написать про них книгу. В мечети с воинственно настроенным муллой он знакомится с 3 молодыми людьми, олицетворяющими 3 возможных пути к экстремизму: закалившийся в тюрьме боксер Дрисс (Нассим Си Ахмед), уроженец Магриба; африканец с милым лицом Сиди (Ахмед Драми), мстящий за смерть своего двоюродного брата и Кристоф (Франсуа Сивил), белый буржуа, принявший ислам явно, чтобы позлить своих родителей.

Создатели фильма явно подробно изучали вопрос. Как утверждает статистика, каждую неделю примерно 15-20 молодых людей из самых разных социальных слоев и из всех регионов Франции присоединяются к джихаду. «Сделано во Франции» явно сводит все разнообразие до нескольких архетипов. В результате Дрисс и его новые друзья подчинятся лидеру террористической ячейки Хассану (Димитри Сторож), который утверждает, что его тренировала Аль-Кайда и который готовит их к взрыву в Париже. Хотя саспенс важнее для Букриефа, чем реализм, он пытается правдоподобно показать, по каким причинам 20-летние подростки приходят к исламскому фундаментализму и как возможность совершить акты насилия позволяет претворить в жизнь их фантазии из мира видеоигр. «Сделано во Франции» не упирает на социальные причины, как «Распад», зато смотрит на другую причину, влекущую молодежь в «священную войну» - возможность поучаствовать в чем-то волнующем, шокирующем и настоящем.

В своем режиссерском дебюте Тома Бидеген, сценарист «Пророка» и «Ржавчины и кости» Жака Одиара, смотрит на проблему под совершенно иным углом и превращает историю джихада в эпическую семейную сагу. По сути его «Ковбои» являются римейком «Искателей» Джона Форда 56-го года,  перенесенным в современную Францию, с мусульманскими экстремистами вместо индейцев. В центре сюжета не террористическая ячейка, а тот эффект, который возымел принятие юной девушкой ислама на ее отце (Франсуа Дамьен) и брате (Финнеган Олдфилд). Они, как Джон Уэйн и Джеффри Хантер в «Искателях», пойдут на все, лишь бы вернуть домой их маленькую девочку. По пути они пересекаются с разными персонажами – охотником за головами, офицером разведки – в разных странах (Бельгия, Афганистан) и обнаруживают огромную международную сеть, через которую террористы добираются с Ближнего Востока в Европу, в исламские районы Парижа или Брюсселя и обратно.

Не стоит раскрывать финал, но можно отметить, что взгляд Бидегена очень отличается от подходов Фокона и Букриефа. Вместо громкого взрыва в финале он слегка смещает перспективу, приблизительно в духе реакции Джона Уэйна, когда он наконец находит Натали Вуд в финале «Искателей». «Ковбои» выросли в большей степени из американских и французских мифов, чем из шокирующих заголовков газет, а выбор воина джихада для фильма довольно необычен – белая девушка из любящей семьи. Однако он предлагает идею, которая в друх фильмах даже не рассматривается – возможность примирения между двумя культурами, которые сейчас более чем когда-либо находятся в состоянии войны.

Учитывая, сколько много времени уходит на подготовку к съемкам, написание сценария, саму съемку, монтаж и выпуск фильма в прокат, картины не могут с абсолютной точностью ухватывать дух времени. Конечно, у самых лучших фильмов получалось и предсказывать будущее – возьмем хотя бы «Правила игры» Жана Ренуара, где показан коллапс Европы накануне Второй мировой войны. В «Распаде», «Ковбоях» и «Сделано во Франции» режиссеры попытались ответить на вопрос про доморощенный терроризм, давно тревожащий Европу – что же заставляет молодых фанатиков направлять оружие на своих сограждан. При этом ни один из не предугадал и не мог предугадать те события, которые случились в Париже в прошлую пятницу. Фильмы могут заставить нас задуматься или мечтать, но все же правда оказывается иногда намного страшнее выдумки.