Операторское искусство. По ту сторону кино

11.05.2015Елизавета Верейкина

Как на самом деле работают операторы? Сколько человек в операторской группе и почему эта профессия остается одной из самых опасных в индустрии? Об этом — в расследовании THR.

Этот материал был опубликован в майском номере «The Hollywood Reporter – Российское издание».

«Когда управляешь камерой, забываешь обо всем вокруг, — говорил великий шведский оператор, двукратный лауреат «Оскара» Свен Нюквист, снявший большинство картин Ингмара Бергмана. — Ты сосредоточен на конкретной маленькой сцене, живешь в ней, чувствуешь от и до».

Если представителей какой-то профессии в индустрии и можно назвать незаменимыми, то это, конечно, операторы. Без их участия еще не было создано ни одной картины. От их умения, художественного видения и изобретательности зависит, насколько происходящее на экране затронет зрителей.

Впрочем, каких-то конкретных закономерностей или устоявшейся табели о рангах здесь не существует. Глава «Мосфильма» Карен Шахназаров уверен, что радикальный авторский взгляд, путь даже самый изысканный, нужен далеко не любому проекту: «Мне кажется, культовая картина «Калина красная» не получилась бы, если бы ее снимал гениальный, но сложный оператор вроде Георгия Рерберга. В «Калине» по драматургии надо было найти наивное изображение, которое идеально обеспечил Анатолий Заболоцкий». Однако стиль Рерберга очень подошел Андрею Тарковскому для картины «Зеркало». К сожалению, два гения не смогли ужиться и поссорились уже во время работы над «Сталкером».

Говоря об уникальном стиле, присущем крупным мастерам, не стоит забывать, что большинство проблем, с которыми профессионалам приходится сталкиваться каждый день, носят гораздо более прозаический характер. Лауреат «Золотого орла» за драму «Елена» и приза Венецианского фестиваля за «Овсянки» Михаил Кричман рассказал в интервью THR о самом сложном моменте съемок номинированного на «Оскар» фильма «Левиафан».

К нашему удивлению, им оказался эпизод, где главная героиня Лилия в исполнении Елены Лядовой едет в автобусе на фабрику: «Дорога была неровная, автобус и камеру так трясло, что актриса выпадала из кадра. Чтобы брать крупные планы лица, сделать ровный кадр, моей команде пришлось встраивать в пол автобуса рельсы для камеры. Мы потратили много сил и времени, но это спасло положение».

На съемочной площадке трудятся сразу несколько человек, которых, так или иначе, относят к этой профессии. Руководит группой оператор-постановщик — человек, отвечающий за визуальный стиль фильма. Вместе с режиссером он работает над раскадровками, курирует установку света и утверждает набор необходимого для съемок оборудования.

Вопреки стереотипу он далеко не всегда управляет непосредственно камерой, как правило, оставляя эту задачу для своих операторов, — в профессиональной среде прижилось словечко «камермэн» (от англ. cameraman), тем более что масштабные или динамичные сцены многие десятилетия снимают сразу несколькими камерами с разных точек, и в одиночку оператору-постановщику в любом случае не справиться.

Также в группу входят ассистенты, один из которых, например, всегда работает в некотором отдалении от камер, поскольку отвечает за резкость кадра и правильное измерение фокусного расстояния. Во время съемки сложных сцен, пока камермэн управляется с киноаппаратом, этот специалист регулирует фокус в реальном времени.

Для работы со стедикамом — системой стабилизации киноаппарата, закрепленной на специальном жилете оператора и позволяющей последнему снимать плавную картинку, находясь в движении (изобретение оператора Гаррета Брауна, впервые использованное в 1977-м в оскароносном «Рокки». — THR), — и дронами (беспилотными летательными аппаратами, на которые можно установить камеру. — THR) тоже существуют свои узкие специалисты.

Влияние технологий на профессию трудно переоценить. Площадки современных картин нередко похожи на настоящие космодромы. Так, при создании «Сталинграда» Федора Бондарчука были задействованы четыре 90-метровых крана. Как рассказал THR оператор Максим Осадчий, получивший за эту работу «Золотого орла», от каждого крана к центру внушительной композиции тянулись стальные тросы, на которых крепился «паук» — устройство, обеспечивавшее свободный полет камеры Red Epic (точно такую же использовали на «Хоббите» и «Новом Человеке-пауке») в любых направлениях.

Не факт, что простой зритель во время просмотра заметит масштаб усилий, но большинство художественных акцентов изначально призвано оставаться незаметными. Оператор Александр Кузнецов признался THR, что одной из главных его задач во время работы над фильмом Карена Шахназарова «Палата №6» было обратить внимание зрителя на глаза героев: «Я старался сделать так, чтобы у исполнителя главной роли Алексея Верткова глаза будто поблескивали. Это придавало его персонажу «краску» — нерв, которым он существовал. Его герой был на грани — зрителю не было понятно, он пророк, сумасшедший или нормальный».

Другой крайностью стороннему наблюдателю может показаться работа в пустом павильоне с хромакеем. В фильмах, где задействовано большое количество компьютерной графики, правила игры меняются кардинально, а операторам вместо возведения сложных механических конструкций приходится буквально воображать своих героев.

Камермэн Николай Богачев недавно закончил работу над фильмом «Дракон» режиссера Индара Джендубаева и оператора-постановщика Сергея Трофимова: «Направляя камеру, я должен был представить себе 13-метровый размах крыльев чудища, чтобы потом при создании компьютерной модели она поместилась в кадре. Надо было решить, с какой стороны дракон подлетает, с какой садится. Если дракон спускается и хватает девушку, то я должен задать правильную траекторию и скорость движения камеры. Если по сюжету дует сильный ветер — добавить камере дрожания».

Некоторые профессионалы признаются, что почти половина их работы — это цветокоррекция, то есть выбор фильтров на объективе. Так, ради создания оригинальных цветовых эффектов для картины Валерии Гай Германики «Да и да» оператор Всеволод Каптур даже обратился к химику, который вручную красил и формовал фильтры из оптического стекла. В результате они использовались как для камеры, так и в световом оборудовании, что создавало, как он сам это называет, «непредсказуемый цветовой поток».

Одним из самых ярких примеров концептуального подхода к цветовому решению в российском кино стал «Солнечный удар» Никиты Михалкова. Сцены на пароходе выглядят настолько более мягкими и теплыми, нежели одесские эпизоды, что впору подумать, что оператор Влад Опельянц, получивший за эту работу «Золотого орла», в первом случае снимал на пленку, а во втором — на цифру.

На самом деле это не так: «Все снимали на цифру, а этот эффект достигался уже на этапе цветокоррекции, — делится профессиональными секретами Влад. — Однако Боже упаси думать, что кто-то потом за тебя все докрутит на компьютере. То, что две сменяющие друг друга по ходу фильма части повествования должны быть разными по цветовой температуре, надо было учитывать и закладывать с самого начала, иначе бы, поверьте, той магии, которая заставляет зрителя забыть обо всем, не получилось».

Львиная доля кудесников камеры пришла в профессию через увлечение фотографией. Чувство композиции, цвета и света остается ключевым для успеха и там и там. Зачастую операторы, начиная работу над фильмом, берут в качестве основы и вдохновения картины известных художников.

Александр Кузнецов подчеркнул, что в работе над «Белым тигром» ему очень помогли работы американского художника Эндрю Уайета: «В живописи Уайета есть какая-то мистика, что-то мифологическое. Такое же общее ощущение мы хотели создать и в картине о таинственном неуязвимом немецком танке, который необъяснимым образом то появляется, то исчезает».

Но не все сравнивают свои работы с изобразительным искусством. Эммануэль Любецки, удостоенный подряд двух «Оскаров», считает свою работу над фильмом «Бердмен» танцем. А все потому, что ему приходилось снимать сцены непрерывно по 13 минут! Во время съемок у него даже затекали руки: «Мы использовали стедикам и маленькую цифровую камеру. Я изо всех сил старался не оказаться тем человеком, из-за которого на 13-й минуте вдруг придется начать все по новой. И все же некоторые куски приходилось переснимать раз по двадцать».

Если верить Любецки, самым сложным во время съемок таких длинных эпизодов было соблюдение хорошего освещения. «Как проконтролировать свет так, чтобы при повороте камеры на 180 градусов на Майкла Китона не попала моя тень? Загружать дополнительным оборудованием помещение я не хотел — за кулисами театра слишком тесно, а также чересчур светлое изображение сделало бы фильм больше похожим на мыльную оперу. Поэтому мы вовсю использовали то, что уже было в театре, — местные софиты и зеркала».

Разработать световые схемы всегда помогает второй оператор. Влад Опельянц признается, что уже 15 лет постоянно работает с Александром Егоровым (которого предпочитает называть Егорычем) — вторым оператором и гафером (осветителем) в одном лице: «Перед съемками каждого эпизода «Солнечного удара» я, Никита Сергеевич Михалков и второй оператор обсуждали световую схему. После этого Егорыч уже взаимодействовал с художниками, чтобы правильно повесить леса — то, откуда ставится свет. Убежден, что все получилось так здорово во многом потому, что я ему полностью доверяю. Это очень важно!»

В среднем в Европе оператор-постановщик получает €50 тыс. за фильм. В Голливуде зарплата выше, но и риски соответствующие (крупномасштабные съемки чреваты форс-мажорами).

Сегодня оператор — одна из самых травмоопасных профессий в кино. Если у каскадеров уже давно установлены различные уровни защиты и правила, то у наших героев нет обязательной страховки, а согласно должностным инструкциям они не обязаны носить шлем. По данным Американской ассоциации кинооператоров (ASC), за последние 10 лет на съемочных площадках их коллег погибло в четыре раза больше, чем каскадеров.

По признанию Карена Шахназарова, во время съемок «Белого тигра» чуть было не погиб второй оператор: «Его камера стояла у дома, на который наезжал танк. Вопреки всем расчетам, машина, вместо того чтобы протаранить постройку насквозь, потянула деревянные стены за собой и чуть не накрыла ими нашу группу. Благо танкист остановился вовремя».

Но многим не повезло. Так, в 2014 году 27-летняя ассистентка оператора Сара Джонс погибла на съемках картины «Полуночный всадник: История Грегга Олмана» (проект заморожен, режиссер фильма Рэндолл Миллер получил два года тюрьмы и действующий в течение 8 лет после освобождения запрет на работу в кино. — THR). Оператора «Ведьмы из Блэр» Нила Фредерикса тоже уже нет в живых: в 2004 году в возрасте 35 лет он погиб в авиакатастрофе во время съемок очередного фильма ужасов.

Зачастую к трагедиям приводят попытки соблюсти максимальный реализм. Снять так, чтобы зритель поверил, что машины действительно столкнулись, а взрыв был настоящим. Но точность важна и при воссоздании какого-то исторического события. Для съемок сцены подписания капитуляции Германии в «Белом тигре» Александр Кузнецов консультировался у легендарного оператора Бориса Соколова, снимавшего это событие в 1945 году.

Реальность картинки зависит и от грамотно выбранного места съемок. Николай Богачев, второй оператор на сериале «Легавый», рассказал в интервью THR, как выбирал локации для этого проекта: «В Москве, где по сюжету происходит действие в 1948 году, типичных одноэтажных домов того времени, к сожалению, не сохранилось. Поэтому мы поехали снимать в Рыбинск, где будто перенеслись в ту эпоху на машине времени. У меня был список объектов: квартира главного героя, двор его детства, магазин, который грабят... Рыбинск для меня превратился в сказочное место, где чувствуешь себя персонажем кино. Я ходил по городу и думал, тут может быть драка с погоней — сюда можно залезть, здесь перепрыгнуть, там бежать по лестнице».

Правда, иногда место съемок диктуют обстоятельства. Не найдя в России ни одного колесного парохода на ходу, так необходимого для съемок «Солнечного удара», Никита Михалков вынужден был строить декорации пристани в Швейцарии. Но какими бы скрупулезными и достоверными ни были постройки, команде Влада Опельянца пришлось немало постараться: шутка ли — выдать Женевское озеро за Волгу? «Сложные задачи — это то, что помогает нам самосовершенствоваться и двигаться вперед, — признается Влад. — Если работать по накатанной, это будет уже не творчество, а «отработка номера».

Уже из этих слов ясно, насколько труженики камеры влюблены в свою профессию. Не зря в английском языке оператора-постановщика именуют гордым словом cinematographer. Они и есть кино. И пока эти люди существуют, нам всегда найдется, на что посмотреть в большом темном зале.