Брэндон Кроненберг написал и поставил фильм, в котором работники клиники покупают штаммы живых вирусов знаменитостей и за деньги вводят их пациентам, как крайнюю форму причастности.
Если имитация, это проявление лести, то Дэвид Кроненберг должен быть польщен дебютом своего сына Брэндона – чашкой Петри, в которой смешались изощренная извращенность, культурный комментарий и неприглядная мерзость.
Взращенный ранними отцовскими физиологическими хоррорами вроде «Мурашек» и «Сканеров», 32-летний канадский сценарист-режиссер применяет сардонический, кроненберговский твист к популярной теме: болезненной одержимости знаменитостями. Это тема с богатым потенциалом, и младший Кроненберг пускается в самые странные и грязные закоулки, рассказывая о тяжелой работе молодого человека, продающего вирусы больных знаменитостей их ярым поклонникам.
Излишне вычурная режиссура отказывается от пошагового развития истории, а несколько неуклюжие ракурсы экспозиции неприятнее, чем традиционные крупные планы игл, пронзающих кожу.
Но это всего лишь первые шаги. Брэндон Кроненберг – дитя феномена, трудящегося на той же извращенной ниве, так что любопытство все равно высоко. Выставленный в секции «Особый взгляд», высокоожидаемый дебют выступает на фоне работы его отца, чей «Космополис» участвует в основном конкурсе – и это вынуждает относиться к младшему Кроненбергу, как к талантливому придатку жанрового режиссера с еще одной ненормальностью.
В «Людях Икс: Первом классе» Калеб Лэндри Джонс играл Баньши.
Одержимость болезнью и упадком определенно заложена в семейном ДНК и в данном случае выражена в тощем лаборанте по имени Сид Марш (Калеб Лэндри Джонс), театрально разрушающемся по ходу фильма после заражения таинственным вирусом, забранным у старлетки Ханны Гейст (Сара Гэдон).
На фоне нездоровой селебрити-мании – бессмысленные журналы и бесконечные телевыпуски служат декором – Сид и его подельники из Клиники Лукаса эксплуатируют желание бешеных фанатов стать ближе к своим кумирам. Они покупают штаммы живых вирусов знаменитостей и вводят их за деньги пациентам, как крайнюю форму причастности.
Оператор Карим Хуссейн снимает эти сцены лаконично, делая их стерильными и слепяще белыми, идеальным фоном для текущей крови.
Сид приторговывает, контрабандно вывозя вирусы в собственном теле для продажи их спекулянту Арвиду (Джо Пингу) – владельцу мясной лавки, готовящему стейки из клеток знаменитостей (лучше и не спрашивайте). Но он заходит слишком далеко, когда сначала заражает себя экзотическим вирусом, поразившим старлетку Ханну Гейст и ввергнувшим ее в галлюциногенный транс, а потом узнает, что девушка умерла. Катапультируя Сида в беспорядочную суету из коммерческого шпионажа, подстав и попыток убийства, Кроненберг утрачивает контроль над материалом, периодически пытаясь встряхнуть зрителя медицинскими осмотрами и демонстрацией телесных жидкостей.
Калеб Лэндри Джонс («Люди Икс: Первый класс», «Контрабанда») бессилен, а Сара Гэдон (перманентно беременная жена Юнга в «Опасном методе», сыгравшая у Кроненберга и в «Космополисе») фарфорно-прекрасна как объект желания. Малколм МакДауэлл, появляющийся в небольшой роли личного врача старлетки, солирует в своих немногочисленных сценах.
Скрипяще-технологические звуки в духе 80-х отражаются в неземном саундтреке И.С. Вудли с диссонирующими аналоговыми синтезаторами.
Джонни Ноксвилл, лидер «Чудаков», снялся в роли Несносного деда в последнем проекте «Чудаков», нежной и невероятно стыдной комедии о деде и внуке. Ноксвилл поговорил с THR.ru о том, как договариваться с начальством, прятать камеры, бить режиссера по яйцам и ничего не бояться.
