Нет ничего милого или хоббитского в сумасшедшем убийце Элайджи Вуда из ремейка культового малобюджетного фильма 1980 года Уильяма Лустига, поставленного французским режиссером Франком Халфуном. Ясный взгляд Вуда в этот раз демонстрирует жажду крови и безумие, ведь играет он психа со связанными с матерью проблемами, скальпирующего своих пленниц. Твист, помогший превратить жестокого и бескомпромиссного «Маньяка» из грайндхауса во внеконкурсную премьеру Канн – это съемка всего фильма глазами убийцы. Самого Вуда мы изредка видим в отражениях и на снимках. Это смелое решение, потенциально противоречащее саспенсу незнания местонахождения убийцы и предлагающее зрителям сочувствовать герою. По большей части, именно это Халфун вместе с оператором Максимом Александром и делают, хотя технически лента мечется от изобретательно высокохудожественной до претенциозно ученической, будто снятой выпускником киношколы. Поклонникам слэшеров, впрочем, не стоит бояться ни стилизованной камеры, ни претензии на высокое искусство: это грязное и жестокое кино, и убийства – в особенности мучительно детальные сцены скальпирования – ужасны, невзирая на режиссерские приемы. Халфун сам снимался в похожей стилизации: в 2005 году он поучаствовал в «Кровавой жатве», написанной и поставленной Александром Ажа, на данном ремейке выступающего соавтором сценария и продюсером. И оба, очевидно, ярые поклонники Дарио Ардженто.

© Wild Bunch

В оригинальном «Маньяке» Лустига Джо Спайнелл сыграл серийного убийцу Фрэнка потным, полным и предельно материальным монстром, терроризировавшим женщин в угрюмом Нью-Йорке 80-х. Халфун перенес действие в лос-анджелесский даунтаун (сегодняшний Нью-Йорк стал слишком чистым, солнечным и похожим на иллюстрацию Диснея) и, обыгрывая изящную утонченность Вуда, сделал его маленьким застенчивым креативным типом, оказывающимся, в конце концов, не меньшим монстром. Фрэнк работает в магазине, когда-то принадлежавшем его матери, восстанавливая винтажные манекены. Но у него есть секрет: он – душевнобольной, преследующий своих жертв женского пола, режущий или душащий их, и снимающий с них скальпы. Трофеи он приносит домой, веря, что они вдохнут жизнь в манекены, и те заполнят оставленную его нелюбящей матерью пустоту. Когда он встречает Анну (французская актриса Нора Арценгер, сыгравшая с Райаном Рейнольдсом в «Коде доступа “Кейптаун”») – фотохудожницей, специализирующейся на снимках манекенов, между ними возникает связь, основанная на общем интересе к пластиковым людям. Но безумие Фрэнка все равно просыпается, и его срывает с катушек. Лента, по сути, это садистски кровавая артхаусная баня с оперной музыкой, балетом и художественными галереями. Щекочущий нервы саундтрек отсылает к музыке итальянских прог-рокеров Goblin, сочинявших для ранних хорроров Ардженто, электронике 80-х и меланхоличным ритмам ночного города.