Юрий Грымов: «Нет никакого волшебника, который может за нас что-то сделать»

16.10.2017Редакция THR Russia

Поговорили с Юрием Грымовым о его новом фильме «Три сестры» и о том, почему Чехов и сегодня современный.

Юрия Грымова уже многие годы интересует экранизация. Несколько лет назад в прокат вышла его картина «Му-Му» по повести Тургенева,  позднее был снят фильм «Казус Кукоцкого», а в 2018 году выйдет фильм «Анна Каренина. Интимный дневник». Ну, а 19 октября на экраны кинотеатров выходит новая лента режиссера -  «Три сестры» по пьесе А.П. Чехова.

Вместо традиционного вопроса режиссер первым берет слово.

Начну с того, что я благодарен актерам, которые приняли участие в сьемках картины. Это удивительный и уникальный ансамбль людей разного поколения большой русской школы актерского мастерства. В картине снимались Игорь Ясулович, Людмила Полякова, Анна Каменкова, Ирина Мазуркевич, Владимир Носик, Александр Пашутин, Александр Назаров, Александр Балуев, Максим Суханов.

Мы уже возили ленту во Владивосток, Екатеринбург, Нижний Новгород. Планируются показы в Омске, Кирове. Мы гордимся картиной, и хочется, чтобы как можно больше зрителей увидели этот фильм. Кстати, из этого же материала мы сделали 2-х серийную и 4-х серийную версии для телевидения.

Почему вы решили прибавить возраст главным героям?

Попробую сказать так, чтобы никого не обидеть, и при этом максимально честно. Мне всегда казалось очень важным убрать с произведений классиков лже-глянец нашей школьной программы. Некоторые произведения уже и так  превратились в фантики – все их знают, но мало кто читал. Все слышали про «Му-Му», но реально прочитали его очень немногие. Та же история с «Тремя сестрами». Толком мало кто изучал, разве что «проходили» по школьной программе.

Изменив возраст героев, я тем самым постарался заострить все те вопросы, о которых в письмах писали еще современники Чехова. Речь об отношениях между людьми, о том, что при желании можно изменить свою жизнь, о том, что человек не может существовать без любви. И в разговорах о том, что нужно работать, никто не говорил о деньгах и о стяжательстве, а только о востребованности.

Перенеся все эти темы в возраст 50 плюс, мы тем самым заострили и чьи-то нынешние истории и судьбы.

Сейчас, если сохранить возраст героев, как у Чехова, - а им в пьесе всего лишь по  двадцать-двадцать пять лет –  мы вряд ли поверим в реальность происходящего. Это другой язык, другой темперамент.

В нашей картине свои судьбы соединяют люди, уже многое испытавшие, многое пережившие в жизни. Посмотрите, как высок градус влюбленности средней сестры, роль которой исполняет прекрасная Анна Каменкова, в Вершинина. Как остро прочувствована и сыграна сцена принятия решения уйти от мужа.  Она собралась изменить свою жизнь и уходит. С чемоданом в руке. Нигде нет такого. Тогда не уходили  вот так. Это моя трактовка.

Сегодня я говорю всем и каждому: пожалуйста, приходите в кино с родителями, приводите их, ведь это очень важно. Они увидят любимых актеров и оценят их работу. И те мысли, которые они хотели до всех донести. 

Фильм заканчивается строчкой Чехова, которая заставляет зрителя мысленно заново вернуться к картине и, возможно, дает ключ к ее новому пониманию, но в классическом прочтении пьесы этой фразы нет. Откуда она?

Никто в мире, и это меня поразило, не заканчивал ни одну пьесу, ни один спектакль или фильм так, как мы. Мы вернули последнюю прекрасную фразу Чехова. Дело в том, что по просьбе МХАТа Станиславский убрал ее из пьесы. А мы специально даже не сыграли ее, а написали.  У меня без этих последних слов Чехова никогда не складывалось представление о том, что-же происходит в пьесе, зачем герои испытывают все эти муки, какой в них смысл? А в последних чеховских строках и кроется подсказка - «Господь Бог ответит на эти вопросы». И тогда все становится на свои места. 

Встает вопрос: «Почему этого раньше никто до нас не сделал?» Изменение возраста кто-то может посчитать пижонством, это их право, но для нас это абсолютно необходимая реальность. Показать то, что возможно кто-то когда-то не видел, заострить и проявить все эти смыслы.

Насколько бережно вы  отнеслись к тексту Чехова?

Текст на 96 процентов абсолютно чеховский, два процента - это наши задумки, но какого плана? Допустим, Игорь Николаевич Ясулович играет доктора Чебутыкина, и Чебутыкин у Чехова говорит: «Я черпаю знания из газет», - а у нас он произносит: «Я черпаю знания из интернета».

Изначально фильм назывался «Три сестры. 120 лет спустя».

Мы убрали «120 лет спустя». Что значит 120 или 130 лет назад? Ведь это жизнь и по большому счету ничего не меняется. Мы остаемся теми же людьми. Приведу очень убедительные слова Ясуловича: «В "Трех сестрах" Вершинин рассуждает о том, какая в дальнейшем будет жизнь? А ведь этот срок прошел, и мы можем наяву сравнить, что получилось, и сопрягается ли это с тем, о чем мечталось? А мечталось о том, что люди станут другими, люди изменяться, они станут лучше, станут счастливее. А люди остались такими же, какими они и были, со всеми своими достоинствами, со своими недостатками, с любовью неразделенною, с тем, что жизнь может устроиться, а может и не устроиться. И, наверное, самый главный вывод из этого мы можем сделать: "А что мы сами делаем для того, чтобы изменить нашу жизнь к лучшему?"»

Одно из неоспоримых достоинств картины – потрясающая игра актеров. Как вам удалось собрать такой блистательный актерский состав?

Я горжусь тем, что в моих картинах, как правило, снимались очень большие актеры разных поколений. Это великое счастье. А как они импровизируют! Происходит этот следующим образом: объясняю, что я хочу от той или иной сцены, мы читаем за столом текст, репетируем, уточняем какие-то вопросы. Легкие в принципе репетиции, потому что изначально мы в общем уже договорились. А потом Игорь Николаевич, подходит и спрашивает: «Юра, а можно я сейчас похулиганю?» Это не значит, что он сейчас все переделает. Такого нет. Большой артист «идет» в том же направлении, о котором мы договорились, но он предлагает какие-то нюансы, например, окончание сцены или переход одной сцены в другую. И я отвечаю: «Давай». И он импровизирует, и это великолепно, это прекрасно, это заряжает всех. И так работали и другие в этом прекрасном ансамбле: и Суханов, и Балуев.  

Есть очень важный для меня момент. Когда я затеял этот проект, то не хотел об этом говорить, но теперь все же скажу. Мой любимый советский кинематограф, на котором я воспитан, который я очень люблю, совершенно утрачен. У одних режиссеров срабатывает «комплекс» Голливуда, другие хотят быть похожими на кого-то. Я же, затевая «Трех сестер», понимал, что непременно возникнут сложности, и по большей части финансовые. Не секрет, что частные деньги уже давно ушли из российского кинобизнеса, это свершившийся факт.

Скажу честно. Когда я решил, кого именно хочу снимать в этой ленте,  позвонил актерам и сказал, что буду снимать за свои деньги, никаких финансовых инвестиций у меня нет, и все актеры согласились сыграть бесплатно. Более того, вся съемочная группа работала бесплатно, поэтому я отчасти и стал оператором. И то, что актеры готовы инвестировать себя в культуру – огромное счастье. До чего было трогательно и приятно, когда мы с актерами договорились о том, что будем вместе зарабатывать, вместе инвестировать и тратить. И работали все по-честному, не думая о том, сколько денег принесет картина в прокате.

Большое спасибо Министерству культуры, которое нас немного поддержало. Это было для нас важно. Когда к Новому году нам выделили деньги, я позвонил актерам, и мы всю сумму по чуть-чуть распределили на каждого. Трудно передать реакцию людей. Они были не столь счастливы получить деньги, сколь удивлены самим фактом, что их вообще дали.

Кроме того, Владимир Дашкевич написал музыку, и нам нужны были деньги заплатить за оркестр и студию. Мы разместили объявления и собрали более миллиона рублей на звук. Это сделали зрители, за что мы им безмерно благодарны.

Как вы считаете, ваша лента соберет большую зрительскую аудиторию?

Я недавно прочитал очень хорошую фразу Андрей Тарковского: «Если на моей картине в зале сидит 8 человек, то я снял кино для 8 человек». Современные фильмы, типа «Человек-паук» и ему подобные, прорвутся и сами, это большая индустрия. А взяться за такую ленту, как наша - это настоящий экономический подвиг. Я очень благодарен сети кинотеатров «Люксор» за то, что компания не побоялась работать с нашей картиной, и «Три сестры» в течение нескольких месяцев «прокатают» по всей стране.

Я показывал «Три сестры» на фестивале «Кинотавр». Так во время просмотра кино-люди глаза опускали к полу, словно я совершил преступление - кого-то  «убил и зарыл». Я сделал «Три сестры» так, как хотел. И у меня возникает культурный вопрос: «А что такого»? Хватит опускать глаза, мне нечего стыдиться в этой картине, как и в предыдущих своих фильмах.

Я сейчас перестроил схему общения со зрителями. Теперь я не буду, как раньше, выходить к зрителям перед фильмом и представлять его, я буду выходить после показа ленты, когда люди уже посмотрели картину и готовы о ней разговаривать. Я хочу услышать вопросы о нашей картине, хочу отвечать на них, хочу знать реакцию людей. Я открыт для общения.

Мне хочется донести до людей, что нет никакого волшебника, который может что-то за нас сделать. Я обращаюсь ко всем журналистам, ко всем активным людям – пожалуйста, пишите о нашей картине, критикуйте нас, ругайте, хвалите, но очень важно, чтобы вы поняли – только мы сами можем сохранить свое искусство.

Во Владивостоке была встреча. Поднимается женщина, зареванная зрительница, с трясущимися руками и говорит: «Юрий, после этой картины я все поняла и теперь я должна изменить свою жизнь». И это решение помогли ей принять наши прекрасные актеры и Антон Павлович Чехов. Вот ради этого мы и работаем.