Венеция 2016: хрупкие мужчины, экранизация Стейнбека и Джуд Лоу в роли папы

04.09.2016Инна Денисова

На 73-м Венецианском кинофестивале в первые несколько дней показали несколько очень заметных фильмов. В этом обзоре – «Ночные животные» Тома Форда (в российском прокате «Под покровом ночи»), «И проиграли бой» Джеймса Франко, «Франц» Франсуа Озона и «Молодой Папа» Паоло Соррентино.

Перед лицом зрителя под меланхоличную музыку колышутся массивные тела: голые женщины рубенсовской комплекции показывают себя миру наперекор всем стандартам красоты. Толстухи – участницы шоу в лос-анжелесской галерее, принадлежащей Сюзан Морроу (Эми Адамс). Однажды Сюзан вернется домой, перекинется парой безразличных слов с мужем Хаттоном (Арми Хаммер), развод с которым – лишь вопрос времени, и получит по почте пакет с прошлым, облеченным в форму книги – от автора, первого мужа Эдварда (Джейк Джилленхол). Эдвард Шеффилд, известный писатель, описывает убийство, но Сюзан в курсе, о чем он пишет на самом деле.

Если режиссерский дебют дизайнера Тома Форда «Одинокий человек» был рассказом об одиночестве, второй, «Под покровом ночи», повествует о превратностях отношений в паре. Взяв книгу Остина Райта «Сюзан и Тони», Форд написал по ней собственный сценарий, который потом экранизировал. «Получилась назидательная сказка о выборах, которые нам приходится делать в жизни и последствиях, которые эти выборы могут иметь», - сказал Форд на пресс-конференции. Актриса Эми Адамс играет свою роль глазами: практически весь фильм она лежит на красном диване в книгой в руках. Джейк Гилленхолл, напротив, достается весь возможный экшн: он не только писатель Эдвард, но еще и Тони, его герой. Тони подвергнется жесточайшему насилию на техасской дороге, и стоит ли говорить, что растерзанные трупы тех, кого он любил больше всего на свете, найдут на том же красном диване, на котором обо всем об этом читает Сюзан. Картинка доведена дизайнерами (Форду помогал Шейн Валентино) до визуального совершенства, однако режиссер уверяет: «Стиль – не главная цель для меня, когда я делаю фильм. Стиль без смысла – нечто плоское и пустое».

Критики уже восхитились драматизмом истории болезни, но лично мне более любопытным кажется другой момент: страх перед разрушительной мощью женщин, способных уничтожить хрупких мужчин. Слабость – качество, из-за которого Сюзан бросает Эдварда; убийца презирает Тони за слабость; подобное презрение со стороны брутального общества испытывал и сам Том Форд, утонченный юноша, рожденный в Техасе и вынуженный жить с родителями в штате Нью-Мексико. Образ огромной титанши, танующей демонический танец – не только протест против стереотипов, но еще и кошмар маленького мальчика, просыпающегося в темноте.

Другая история о хрупком юноше, рассказывается в двухчасовой драме «Франц» Франсуа Озона, показанной в конкурсной программе.

Пьеса Мориса Ростана о немецкой семье, потерявшей сына на Первой Мировой, и неожиданного гостя, уже была экранизирована Эрнстом Любичем в 1931-м – тогда боль той войны чувствовал каждый зритель, она еще не отфильтровалась, не стала дистиллированной, не превратилась в картинку, привлекательную исключительно шляпками и прочими атрибутами предвоенной моды.

Делая ремейк, Озон попытался сместить угол зрения, рассказав историю от лица другого персонажа: погибшего Франца оплакивает невеста Анна (Паула Бир), она же принимает в гостях Адриана (Пьер Нинэ), загадочного друга Франца. Что связывает троих, мы вам не расскажем – Франсуа Озон специально попросил об этом всех журналистов в пресс-релизе и на пресс-конференции. А вот финал у его истории принципиально другой.

Любич, американец с немецкими корнями, снимал свой фильм с хэппи-эндом, веря, что война никогда не повторится. Озон полон предчувствий новой войны. Немка Анна, романтическая натура, склонна к необдуманным  поступкам; французский скрипач Адриан с нервным взглядом и полными ужаса глазами олицетворяет собой новую беду, стремительно надвигающуюся на Европу.

На этом все о хрупких мужчинах: за маскулинность ответит неутомимый Джеймс Франко, снимающий по несколько фильмов в год и ловко распихивающий их по главным европейским фестивалям.

Недосягаемый для стрел, пущенных поклонниками авторского кино, голливудская звезда защищает докторскую диссертацию в Йейле, экранизируя свою любимую американскую литературу, книгу за книгой. В 2013-м году здесь же в Венеции было «Дитя Божье» по роману Кормака Маккарти, еще через год тут же показывали «Шум и ярость» по Фолкнеру,

Теперь Франко добрался до Джона Стейнбека и его романа «И проиграли бой» (любимой, кстати, книги Барака Обамы).  «Я вырос в Калифорнии, неподалеку от того места, где жил Стейнбек. Когда он учился в Стэнфорде, он даже жил в моем городе», - вспоминает Франко.

Роман «И проиграли бой» Джон Стейнбек написал в 1936-м году: воссоздавая атмосферу времен Великой Депрессии, Франко решил не менять названия.

Главный герой Мэк (его играет сам Франко), член партии, возможно, коммунистической, но в фильме ее не называют – подбивает рабочих на забастовку: прототипом ситуации послужила настоящая забастовка, случившаяся на яблочной плантации в 1933-м году, когда рабочие получали доллар в час. Инициативу Мэка подхватывают другие рабочие – здоровяк Лондон (Винсенто Д’Онофрио) и юный Джим (музыкант Нэт Вулф, звезда американской рок-сцены). В финале, пусть и трагически предопределенном называнием романа,  картина превращается в мажорный революционный гимн, прославляющий неутомимую борьбу человека с несправедливостью.

Фильм «И проиграли бой» несколько пренебрежительго засунули в новую программу Сinema Nel Giardino, фильмы которой показывают в новом ярко-красном павильоне, воздвигнутом на месте бывшего котлована. Однако Джеймс Франко силен уже тем, что не обращает ни малейшего внимания на игры европейского регламента, оставаясь одной из главных звезд красной дорожки и режиссером со сверхчеловеческой продуктивностью.

Наконец, последний фильм сегодняшнего обзора. Паоло Соррентино никогда не был моим любимым режиссером, напротив, казался напыщенным, увлеченным исключительно богатством кадра. Но тут – ломка стереотипа: по приглашению HBO Соррентино снял сериал «Молодой Папа», который уже совсем скоро, в октябре выйдет на экраны Англии, Франции и Германии.

Во внеконкурсной программе венецианского фестиваля показали две его  серии, каждая длиной 56 минут. И это – две серии счастья. Действие происходит в Ватикане, куда смерчем, прямо из Америки, заносит новичка, папу Пия XIII-й (Джуд Лоу), избранного вопреки здравому смыслу коллегии кардиналов. Папа может, папа может все, что угодно: конкретно этот курит сигарету за сигаретой, призывает (пусть и во сне) с балкона Папского дворца мастурбировать, заниматься всеми возможными видами секса и объясняет пиарщице (Сесиль де Франс) законы маркетинга на примере Кубрика, Бэнкси и Duft Punk. А потом поселяет кенгуру в саду папского парка и выписывает в помощницы монахиню-курильщицу (Дайан Китон). Христианские ценности, при этом, ни коим образом не попираются: эксцентричный папа, противоположность классическим представлениям о понтификах – самый верный и преданный христианин XXI века, ищущий бога в современном мире.

Вопрос, что сериал делает на фестивале авторского кино, так же устарел, как и представления о том, каким должен быть Папа Римский.  «Я решил заниматься телевидением потому, что оно достигло невероятно высокого уровня. И еще потому, что его не стеснялись мои кумиры, Мартин Скорсезе и Стивен Содерберг», - говорит Паоло Соррентино, придумавший нам досуг для вечеров наступающей осени. Сериал HBO, оказывающийся качественнее большинства конкурсных фильмов главного европейского фестиваля авторского кино – поверить в это сложнее, чем в курящего папу римского: и все же сигарету в его руке приходится просто принимать как факт, несмотря на пропаганду ЗОЖ и все запреты мира.