Безумная одержимость славой оказывает разрушительный эффект на несчастного торговца рыбой из Неаполя в картине Маттео Гароне «Реалити», разочаровывающе банальной работе, последовавшей за жестокой криминальной драмой «Гоморра», взявшей в Каннах Гран-при. Наполовину комедия, наполовину драма, фильм отчаянно пытается обрести голос среди обилия персонажей и неторопливого сюжета, отсылающего к Феллини и итальянскому неореализму, но оставляющего послевкусие сильно перепеченной пиццы. Все могло бы быть смешнее, хотя атмосферный местечковый китч и вызывает пару улыбок, предлагая зрителям непринужденное зрелище, вполне соответствующее приморской премьере.

Фильм мог бы апеллировать к не-итальянцам, счетшим «Гоморру» слишком двусмысленной и суетливой, чтобы быть понятой – здесь же, напротив, каждая идея лежит на поверхности и часто раздута. Используя свое остроумие, чтобы вырваться из окружающей нищеты, герои иллюстрируют классическое неаполитанское «искусство получения выгоды». Лучано (Аньелло Арена, восхваляемый театральный актер) владеет процветающей рыбной лавкой в сердце старого города, но для увеличения прибыли жульничает на стороне со своей женой Марией (Лоредана Симиоли), продавая кухонных «роботов» местным домохозяйкам, а затем починяя их за деньги. Актерский дар Лучано проявляется во вступительной свадебной сцене, торжестве китча, в которой молодожены прибывают в фальшивый барочный ресторан в золотой карете, запряженной белыми лошадьми. На потеху своим жене и детям, Лучано приглашен развлечь компанию разодетым, как трансвестит. На богатом торжестве должна появиться местная знаменитость Энцо (Раффаэле Ферранте), которого доставит вертолет. Позднее он сыграет важную роль, помогая Лучано в пробах в итальянскую версию «Большого брата» в супермаркете. То, что начиналось как игра, принимает серьезный оборот, когда Лучано приглашают в Рим. Все семейство сопровождает его на «Синечитту», где сотни разодетых и раздетых страждущих ждут своего шанса. Убежденный, что он произвел впечатление на кастинг-директоров, Лучано возвращается в Неаполь полностью одержимым реалити-шоу и неспособным отделить фантазию от реальности. К ужасу своей семьи, он покупается на идею, что все возможно в волшебном мире телевидения. Убежденный, что могущественная телесеть отправила агентов для слежки за ним, чтобы оценить каждый его шаг, прежде чем заключить контракт, он слетает с катушек во всех смыслах.

С необычным лицом и наивной улыбкой, напоминающими молодую живую копию неаполитанского актера Тото, Арена – довольно приятный провожатый сквозь окружающий социальный слой. Выставленные исключительно в сатирическом ключе его близкие вряд ли поддаются описанию помимо своих физических характеристик – невероятно толстые, шумные и отчаянно жестикулирующие. Дяди, тети, кузены решены исключительно прямолинейно. Только Мария в теплом исполнении Симиоли олицетворяет женскую силу и уверенность. В роли набожного коллеги Лучано Микеле ветеран экрана Нандо Паоне пытается наставить его на путь истинный христианской добротой и повторной поездкой в Рим, на этот раз ряди паломничества Страстной пятницы к освещенному факелами Колизею. Но Лучано ускользает от него, отправляясь в царство собственных грез, забывая обо всем на свете, как счастливый ребенок. Может, фильм стоило бы трактовать метафорой упадка самой итальянской киноиндустрии, во всеобщем представлении погрязшей в вульгарных телепередачах и больше не способной наладить связь с какой бы то ни было реальностью. В таком случае тут можно обнаружить интересную отсылку к антителевизионной критике феллиниевских «Джинджер и Фред», и, может, даже эхо Анны Маньяни, пробивающейся сквозь толпу на пробы своей дочери в «Самой красивой» Висконти. Но очевидно, что сегодняшняя действительность зашла значительно дальше всего этого. Ничто в фильме не способно взять ту же фальшивую ноту, что удалась нескольким видеокадрам с пьянствующими в постели людьми, снятыми для «Большого брата». Художник по костюмам Маурицио Милленотти, знаменитый по работам с Феллини, дает волю своей фантазии в сценах свадьбы и танцев. От сказочного венчания до задворок «Синечитты» и ветшающего благородства древних строений Неаполя, Гароне и художник-постановщик Паоло Бонфини создают удивительный ландфашт для приземленных персонажей, красочно снятых Марко Онорато.