Майкл Фассбендер: «Надо получать от жизни удовольствие»

02.05.2017Марина Очаковская

Накануне выхода «Чужой: Завет» Майкл Фассбендер признался THR, что хочет взять тайм-аут в работе.

В последние годы карьера Майкла Фассбендера шла по нарастающей — номинации на «Оскар», один масштабный проект за другим… И вдруг во время интервью, посвященного выходу нового сиквела культового фильма «Чужой», актер признается нашему корреспонденту, что всерьез подумывает взять тайм-аут. Ради чего артист готов прервать свой триумфальный путь, а также о космополитизме и вере в искусственный разум — читайте в материале THR.

Ваш отец немец, а мать ирландка. Как вам кажется, это повлияло на вас как человека или актера?

Я родился в небольшом городке Хайдельберге на юго-западе Германии, но едва ли это как-то на мне отразилось. Потом была Ирландия, однако опять же не считаю, что как актер сложился именно там или каким-то образом транслирую местный творческий метод. Скорее меня можно назвать человеком мира — потому что я чувствую себя абсолютно комфортно в любой точке земного шара и совершенно не хочу привязываться к конкретному месту: это очень ограничивает профессиональные возможности.

Неужели, живя с отцом в Ирландии, вы не подпали под обаяние этой замечательной страны?

Нисколько, и в этом, думаю, вина отца. Он, знаете ли, был, как бы странно это ни звучало, таким настоящим ирландским патриотом. (Смеется.) Даже разговаривал исключительно на каком-то немыслимом диалекте, которым пользуются только все эти борцы за свободу, а в обычной жизни его и не понимает никто. Так что все это было, что называется, слишком и в какой-то момент стало вызывать у меня отторжение просто на физиологическом уровне: начал чувствовать, что буквально задыхаюсь в национальных границах.

Вы часто работаете с Ридли Скоттом и Стивом МакКуином. Я бы даже назвала это тенденцией. У вас есть этому объяснение?

Я очень счастлив, что они приглашают меня в свои проекты, учат, в конце концов, — с ними всегда интересно. Кто бы еще мог поставить картину, в которой можно так сильно проникнуть в сознание другого человека, как это сделал Стив в «Стыде» (фильм принес Майклу номинацию на «Золотой глобус». — THR), или заставить настолько сильно сопереживать чужим страданиям в ленте «12 лет рабства» (за роль в этой драме актер удостоился номинации на «Оскар». — THR)? А у кого из современных режиссеров есть такая глубина и масштабность, как у Ридли Скотта в «Прометее» и в «Исходе: Цари и боги»? Ты приходишь к ним на площадку как в университет.

Работая над ролью, вы придерживаетесь какой-то определенной актерской школы? Может быть, системы Станиславского?

О, долгое время я был не просто последователем системы Константина Станиславского, а ее пылким поклонником, и пытался всех обратить в свою веру. (Смеется.) Имена Станиславского и Ли Страсберга звучали во мне музыкой. Но со временем я почувствовал, что теорию просто необходимо дополнять практикой, так что опытным путем дополнил метод собственными наработками. И играть стало гораздо легче.

А что вам больше по душе: импровизация или строгое следование указаниям режиссера?

С хорошим постановщиком импровизировать не люблю — ведь это его картина, и если начать заниматься отсебятиной, то получается, что ты ему не доверяешь. Тогда что забыл в этом проекте? Если согласился работать — значит, надо выполнять поставленную задачу. Хотя иногда приходится включать фантазию, чтобы подставить плечо молодому неопытному режиссеру.

В новой картине из цикла «Чужой» вы воплощаете сразу два образа: Уолтера, самого первого андроида, члена команды разрушенного «Завета», и его более продвинутую копию Дэвида. Кого труднее было играть?

Первого, конечно. Можете себе представить, скажем, телефон, который был у вас десять лет назад и вот сейчас вы вынуждены снова его использовать? Так и старичок Уолтер — его как смастерили для первой экспедиции, так он и марширует.

Роботы все сильнее входят в нашу жизнь: целые производственные линии полностью автоматизированы, на дорогах появились автомобили без шоферов. Вас не пугает, что искусственный интеллект вытеснит естественный?

Нет. Гораздо больше меня пугает то, что мы вытворяем с себе подобными. В нас вновь откуда-то появились звериные инстинкты, о которых, казалось бы, все давно забыли. Люди истребляют друг друга с каким-то невероятным упоением. Вот что страшно! А искусственный интеллект… что уж там… Если он появился, значит, это естественный путь развития общества. Понятно, что человек постарается его как-то ограничить, обезопасить себя, выступая как… как режиссер-постановщик.

Кстати, а вы сами не хотели бы попробовать себя на режиссерском поприще?

У меня есть несколько мыслей по этому поводу. Я даже поделился ими с Квентином Тарантино. Он рассмеялся, похлопал меня по плечу и сказал: «Ну, ничего! Если что, отдадим все сборы на благотворительность. Хоть за что-то спасибо скажут».

И что же вы бы хотели поставить?

Про кино говорить не буду, для меня это все еще очень животрепещущая тема. А вот в театре поставил бы «Стива Джобса» (этот фильм Дэнни Бойла по сценарию Аарона Соркина был неоднозначно принят, но принес Майклу в прошлом году еще одну номинацию на «Оскар». — THR) — сценарий там просто потрясающий.

Это правда, что вы решили на несколько лет уйти из кино, расслабиться, заняться вашим любимым серфингом? Вот и сейчас вы выглядите очень непривычно? (Всегда элегантный и подтянутый Фассбендер пришел на интервью в поношенной майке и шортах. — THR.) Довольно неожиданное решение.

А почему бы и нет? Определенный уровень я себе уже обеспечил, да и деньги — это еще не все. Надо получать от жизни удовольствие! Вот серфинг, например, как вы верно заметили, просто обожаю. Так что буду эксплуатировать волны (смеется), находить интересные места, знакомиться с новыми людьми.

А если позовут МакКуин или Скотт?

Эх, это будет непростой выбор! Придется хорошенько подумать…

«Чужой: Завет» (Alien: Covenant)

«Двадцатый Век Фокс СНГ» / США, Австралия, Новая Зеландия / Режиссер: Ридли Скотт / В ролях: Майкл Фассбендер, Кэтрин Уотерстон, Билли Крудап, Джеймс Франко, Нуми Рапас, Дэнни МакБрайд / Премьера 18 мая