Оно того стоило

06.11.2017Gregg Kilday

THR навестил офис ответственных за картину продюсеров Дэвида Катценберга и Сета Грэм-Смита и обсудил с ними ностальгию по 80-м, жанровую литературу и детские мечты.

Одна из самых успешных экранизаций 2017 года, без сомнения, хоррор «Оно». Фильм всполошил профсоюзы клоунов по всему миру и поставил несколько рекордов в бокс-офисе, воскресив веру в кассовый потенциал киноадаптаций творчества Стивена Кинга после неудачи с «Темной башней». THR навестил офис ответственных за картину продюсеров Дэвида Катценберга и Сета Грэм-Смита и обсудил с ними ностальгию по 80-м, жанровую литературу и детские мечты.

Сет Грэм-Смит и Дэвид Катценберг впервые встретились в 2006 году, когда работали в веб-подразделении канала CBS. Позже они вместе ушли на MTV, а уже в 2011-м основали свою компанию KatzSmith Productions.

Катценберг вырос в Голливуде и не только в географическом смысле — он с детства пропадал на съемках самых разных проектов Стивена Спилберга, куда его брал отец, Джеффри Катценберг, влиятельный продюсер, основатель и бывший президент DreamWorks Animation. А профессией Дэвид овладевал на телевидении, где работал режиссером сериалов («Голдберги», «Футболисты»).

Сет Грэм-Смит провел свою юность в Коннектикуте и после окончания колледжа переехал в Лос-Анджелес. Кроме работы на телевизионных проектах он трудился на литературной ниве. Грэм-Смит — автор популярных хоррор-романов «Авраам Линкольн: Охотник на вампиров» и «Гордость и предубеждение и зомби». Оба экранизированы (в 2012-м и 2015-м соответственно. — THR), причем похождения американского президента, перенесенные на экран Тимуром Бекмамбетовым, стали для писателя первым большим продюсерским опытом в кино.

Сразу несколько ваших проектов посвящены 80-м.

Дэвид Катценберг: Да, ведь мы дети 80-х. Каждый день, когда я работал над «Голдбергами», одежда персонажей и реквизит вызывали у меня ностальгию.

Сет Грэм-Смит: Я вырос на фильмах Стивена Спилберга и на книгах другого Стивена — Кинга. Они повлияли на всю мою молодость.

Катценберг: Да, мы не испытывали проблем с поиском материалов. Тянуло к этой теме, и все.

Как вы думаете, откуда у аудитории такой интерес к этой эпохе?

Грэм-Смит: Те, кому сейчас между тридцатью и сорока, испытывают ностальгию. Они ходят в кино с детьми — хотят показать им то время и сами с удовольствием его вспоминают. А для молодежи то десятилетие — как для нас 60-е — яркие и сумасшедшие годы. Это всегда ужасно интересно.

Пока вы работали над «Оно», вышел и стал хитом сериал Netflix «Очень странные дела». Не испугало такое вторжение на вашу территорию?

Грэм-Смит: Он оказался очень увлекательным. Я не помню другого такого сериала, который как будто сделали специально для тебя. У меня от него ощущение, как если бы Кинг со Спилбергом спели в караоке. Ну еще весело было наблюдать за Финном (Финн Вулфард — звезда «Странных дел» и «Оно». — THR): у него за время наших съемок прибавился миллионов фолловеров в «Инстаграме».

Катценберг: Ничего не имею против сравнений. Но смешно слушать, как многие утверждают, что мы скопировали идею у «Очень странных дел». Работа над «Оно» шла много лет.

А что вы думаете про злобных клоунов, которые в США пугали людей в прошлом году? Warner даже пришлось сделать официальное заявление, что эти инциденты не имеют отношения к раскрутке вашего фильма.

Грэм-Смит: На самом деле мы были в ужасе от происходящего. Не дай бог розыгрыши обернулись бы ранениями или человеческими жертвами! Хотя нельзя не отрицать, что это привлекало к клоунам внимание без всякого участия с нашей стороны. Но зато случившееся помогло понять одну важную вещь: когда делаешь кино, невозможно специально поймать некий дух времени. Он приходит сам.

Катценберг: Одни их любят, другие ненавидят, а некоторые боятся. Но после произошедшего люди увидели клоунов совсем в другом свете. Это самый популярный костюм на Хеллоуин.

Грэм-Смит: В этом году еще посмотрим.

Старые экранизации Кинга, «Сияние» и «Кэрри», были в свое время хитами проката и стали классикой. Как вам кажется, почему не получилось с последними экранизациями — например, с «Темной башней»?

Грэм-Смит: Меня не стоит спрашивать — я люблю и все неуспешные экранизации. Обожаю, например, «Калейдоскоп ужасов», «Куджо» и «Мертвую зону». Но понимаю важность того же «Сияния», «Кэрри» и «Побега из Шоушенка». Думаю, дело в том, что Стивен Кинг очень плодовитый автор и у него много киноадаптаций. А если взять принятое в нашем бизнесе правило, что на сто фильмов получается в лучшем случае пять шедевров, то в среднем у Кинга совсем неплохой результат.

Почему в «Оно» вы оставили только ту часть истории, которая посвящена детям?

Грэм-Смит: Это толстенная книга на 1200 страниц, и в ней рассказана история шести, семи или даже восьми очень непростых людей. Можно было бы сделать один фильм на четыре с половиной часа, и зритель бы оказался погребен под такой махиной. Или разделить на две ленты. Мы решили, что одну картину сделаем про детей, а продолжение про взрослых. Пусть у всех персонажей будут сюжетные линии и сцены, которые они заслуживают. Это лучше, чем давить сок из эпохального труда Стивена Кинга.

А как сиквел продвигается?

Грэм-Смит: Вот пока мы тут сидим, допекается сценарий второй части.

Когда режиссер Кэри Фукунага покинул проект, почему вы выбрали Андреса Мускетти? Он же не работал до этого в Голливуде.

Грэм-Смит: Это он нас нашел. Мы тогда встречались с разными режиссерами и выслушали десятки вариантов адаптации материала. А Энди на первой встрече рассказал нам о своем детстве в Аргентине, как он читал книгу и как она повлияла на него. И в этом сюжете дети ему были так же важны, как и клоун. А не обычное: «Давайте сюда побольше кровищи напустим!» Он сразу сосредоточился на ребятах, их компании, чем нас и подкупил. Ну и с ним классно работать.

Катценберг: Он прекрасный рассказчик и визионер.

Грэм-Смит: Ага, и собственноручно отрисовал сториборд каждой сцены, потому что еще и отличный иллюстратор.

Катценберг: Я помню, как задолго до начала съемок, на одной из встреч, Энди придумал, чтобы красная линия пересекала глаза Пеннивайза (демонический клоун в «Оно». — THR), спускалась к уголкам рта и переходила в его улыбку. Он тогда эту рожу нарисовал на всех доступных поверхностях. Из этого образа и вышел наш монстр.

Вы сделали фильм под взрослый рейтинг R и тем самым отсекли значительную аудиторию.

Грэм-Смит: Мы сразу работали на высокий рейтинг, не собирались приглаживать историю. То, что происходит в фильме, ведь будь герои взрослыми, никто бы не увидел в этом ничего особенного. Но у нас дети курят, матерятся, с ними происходят всякие ужасы. А если говорить только о крови и насилии, то на R «Оно» с трудом тянет. Ну кроме разве что эпизода, когда Джорджи отрывают руку.

Когда вы работаете над проектом в качестве продюсеров, вам приходится обещать сценаристам и режиссерам не лезть в их работу и не растаптывать все творческие порывы?

Катценберг: Мы оба гордимся тем, что умеем работать в команде. Всем нашим коллегам объясняем, что они всегда могут рассчитывать на помощь, когда им это понадобится. И уж, конечно, не давим на режиссеров и сценаристов своими советами.

Грэм-Смит: Да, по нашему опыту, когда люди приходят и приносят проекты, то они обычно хотят, чтобы мы решили проблемы и стали партнерами и в творческом плане тоже. Поэтому всегда готовы им помочь.

Дэвид, вы выросли в Голливуде. Когда решили идти в кинобизнес?

Катценберг: Кино завораживало с раннего детства. Я был таким же обычным парнем с камерой, который пытается с одноклассниками снять свой фильм. Помню, как с родителями ездил на площадку «Спасти рядового Райана». Папа тогда каждый вечер осматривал сделанный за день материал. Меня этот процесс гипнотизировал, но чем конкретно буду заниматься, понял только в киношколе Бостонского университета. Всегда знал, что хочу рассказывать истории.

А как ваш отец отреагировал на то, что вы тоже хотите идти в индустрию?

Катценберг: Сначала он сомневался, но, когда я решил, что буду скорее заниматься творчеством, а не финансами, поддержал. Но несколько раз: «А ты точно в этом уверен?» — от него все же услышал.