Прописные истины: как экранизуются книги

19.11.2017Николай Долгин

Как покупаются литературные права и насколько силен голос автора на этапе подготовки проекта — в специальном расследовании THR.

Хоррор «Оно» по роману Стивена Кинга собирает огромную кассу, в ноябре выходит очередная киноверсия «Убийства в Восточном экспрессе» Агаты Кристи, а миллионы романтичных барышень с замиранием сердца ожидают финала любовной трилогии о 50 оттенках серого… В последние годы для Голливуда — переживающего кризис идей и штампующего один за другим сиквелы и ремейки — экранизации стали поистине живительным источником вдохновения и кассовых побед. Какие романы годятся для фильмов, а что превращается в сериалы? Как покупаются литературные права и насколько силен голос автора на этапе подготовки проекта — в специальном расследовании THR.

С самого своего рождения кинематограф искал сюжеты и вдохновение в литературе. Когда немые короткометражки считались легкомысленным балаганом, не имеющим отношения к искусству, предприимчивые режиссеры обращались за фактурой к книгам, дабы выглядеть в глазах общественности респектабельнее. Одна из известнейших ранних картин — «Путешествие на Луну» Жоржа Мельеса — была оммажем роману Жюля Верна, а российское дореволюционное кино то и дело баловалось лубочными скетчами из родной классики.

В 1924 году амбициозный режиссер Эрих фон Штрогейм подошел к экранизации повести «Мактиг» Фрэнка Норриса предельно ответственно. Получившаяся «Алчность» длилась более девяти (!) часов. Студия была в ужасе: постановщика она отогнала прочь монтажными ножницами и ампутировала у картины порядка 400 минут. С тех пор экранизации снимаются с куда меньшей дотошностью, и их неизменно сопровождает вой поклонников бумажного оригинала об опороченном первоисточнике.

Не секрет, что из всех книжек продюсеры больше всего любят чековые, а святым писанием считают гроссбух. Поскольку раньше бизнес преобладал над творчеством, то сюжет романов часто упрощался настолько, что от авторского замысла оставалось одно название. Конечно, собственная режиссерская трактовка материала неизбежна — просто потому, что у кинематографа и литературы разный набор выразительных средств, — но уважение к исходнику сейчас заметно возросло.

Вместе с ним, похоже, повысилось и качество: в 2017 году пять из девяти номинантов на «Оскар» за лучший фильм были экранизациями, а в 2016-м — и вовсе семь из восьми. На телевидении продюсеры все смелее берутся за вещи, чья реализация раньше представлялась невозможной («Игра престолов» Джорджа Мартина, «Американские боги» Нила Геймана). Благодаря потоковому сервису и Интернету расцвели сериалы с глубоким сквозным сюжетом: для них книги — идеальный фундамент. Развитие технологий позволяет воплощать на малых экранах и фантастику, и фэнтези, и для этого больше не требуются сумасшедшие бюджеты.

Узнаваемость бестселлеров для киношников огромный плюс, он сильно упрощает им рекламные задачи. Однако не менее значим и проработанный мир со знакомыми персонажами: их не надо создавать с нуля, но готовая история облегчает и ускоряет процесс по запуску в производство фильмов и сериалов. «Это снижает риск для студии, — объясняет Хоук Остби, шоураннер «Пространства», снятого по романам Джеймса Кори. — Сейчас очень тяжело продать сценарий для оригинального блокбастера, если он не основан на какой-то популярной и известной истории». И это немудрено, ведь так проект получает готовую зрительскую базу.

* * *

Продюсерам важно не прогадать, какая форма подойдет книге — полный метр или ТВ-шоу. Для большого кино, как правило, нужны концептуальные идеи, которые легко продать, уложив в одно предложение. Для сериалов первостепенны многомерные персонажи, а также долгоиграющая история, предусматривающая множество эпизодов. Наконец, телевидение может позволить себе риски, ведь у него затраты на производство продукта все равно значительно скромнее.

И разумеется, экранизации практически всегда выгодны писателям. Ведь ущерб наносится только самолюбию, когда вандалы-кинематографисты все переделывают на свой лад. Но в коллективной работе это неминуемо. Даже если фильм опозорится в прокате и будет холодно встречен зрителями, сама книга хуже не станет. Зато успешная адаптация подогреет интерес к литературному первоисточнику, что неминуемо повлечет за собой рост продаж — в том числе и за рубежом. Суровая издательская правда такова, что большинство романов не приносят ощутимой прибыли за исключением произведений отдельных сверхпопулярных авторов вроде Джоан Роулинг, Джорджа Мартина и Стефани Майер, каждый из которых удостаивался экранизации.

Автору без связей тяжело зацепиться в Голливуде, но, с другой стороны, если он регулярно публикуется, то велики шансы, что «фабрика грез» сама его найдет. В Америке права на роман чаще всего принадлежат писателю, а не издательству (в России обычно наоборот), поэтому выкупаются они у самих мастеров словесности. Здесь не обойтись без литературных агентов, у которых налажена тесная связь с кинопродюсерами.

Хороший специалист обычно ориентируется в трендах индустрии и располагает надежными контактами. «Судите сами, я не могу продать в кино или на ТВ ничего, связанного с вампирами, — все ими перенасытились. С мальчиками-волшебниками — та же беда. А в последнее время рынок перегружен антиутопическим и постапокалиптическим материалом как для подростков, так и для взрослых, — делится секретами Холли Фредерик, представляющая литературное агентство Curtis Brown Ltd. — В результате у меня все полки забиты чудесными книгами, но найти на них покупателей сейчас просто невозможно».

Поначалу, правда, выкупаются не сами права, а опцион на съемки — эксклюзивная возможность попридержать фильм для себя. По сути, для писателя это просто дармовые деньги, чтобы он спокойно занимался своими делами, пока студии ищут инвестиции и пытаются собрать подходящую команду. В подавляющем большинстве случаев их мытарства ни к чему не приводят, поэтому данный период называется «производственным адом».

Практически у всех более-менее видных авторов постоянно продано то или иное произведение, а то и несколько сразу, и до переноса на экран дело почти никогда не доходит. Стоит такое соглашение обычно несколько тысяч долларов (хотя встречаются различные перекосы) и действует год-два с допустимым продлением за аналогичную сумму и на тот же временной отрезок.

Когда срок истекает, агенты под мышку с книгой могут смело отправляться на поиски следующих жертв. Шансы на успех повышает заинтересованность именитого постановщика или актера, но целесообразнее все же иметь дело с продюсерами — именно им собирать капитал. Посредникам перепадает 20% суммы (10% литературному и 10% специалисту по экранизациям, но вообще бывает достаточно кого-то одного).

* * *

Продюсер Лэйн Шефтер регулярно промышляет продажей опционов на еще неизданные или недописанные книги. Поскольку при киноадаптации многое все равно перекраивается, для начала достаточно цепляющего концепта. Автор же может впоследствии подогнать концовку под нужды кинематографистов.

Именно при заключении опционов прописываются все деловые вопросы. В частности, насколько разбогатеет писатель, если каким-то неведомым чудом проект все-таки сдвинется с мертвой точки и права будут выкуплены полностью. Обычно полученное добро на съемки сулит автору 2,5% от бюджета картины с оговоренным минимумом и максимумом (например, не меньше $50 тыс., но не больше $250 тыс.). Таким образом, разница между платой опциона и конечными правами зачастую варьируется в десятки раз.

Не в интересах писателя соглашаться на процент со сборов — это затея опасная. Фильм может запросто провалиться в прокате или его прибыль будут всячески занижать, чтобы заплатить поменьше. Последнее произошло с «Форрестом Гампом», в результате чего сочинивший книгу Уинстон Грум возненавидел Голливуд, а сиквел так никогда и не вышел на экраны.

Кстати, при подписании контракта также уславливаются о приоритетном праве покупки на сиквелы и оговаривают, насколько автор будет вовлечен в съемочный процесс. Раньше продюсеры предпочитали расплатиться с писателем сполна и захлопнуть за ним дверь: совершенно незачем нежной душе видеть ужасы, которым будут подвергать его творение. Ведь для многих это действительно источник непереносимой драмы. В Голливуде до сих пор помнят, как Энн Райс метала громы и молнии, когда в экранизации «Интервью с вампиром» на главную роль утвердили Тома Круза. Впрочем, потом дама смягчилась и признала, что из актера вышел вполне приличный Лестат.

Сейчас продюсеры гораздо охотнее прислушиваются к авторам бестселлеров, если их эго не слишком раздуто. Например, Сьюзен Коллинз («Голодные игры»), Стефани Майер («Сумерки») и Эрика Джеймс («Пятьдесят оттенков серого») имеют доселе невиданный для писателей креативный контроль. По всей видимости, в Голливуде считают, что раз уж тем удалось своими книгами столь точно угадать запросы широкой аудитории, то у них есть чему поучиться. Кроме того, благословение демиурга хорошо сказывается на рекламной кампании, а еще лучше, когда мастеров пера удастся привлечь в качестве сценаристов.

На дорогих постановках истории все равно переписываются по нескольку раз разными людьми, поэтому драматургом больше или меньше — погоды не меняет. Правда, предоставление подобной власти неофитам уменьшает шансы заполучить маститого режиссера со своим собственным видением. Если же мечту порулить процессом лелеет нераскрученный мастер слова, то для него оптимальный вариант — продать права не крупной студии, а независимым компаниям, где дышится свободнее.

У Стивена Кинга, которого экранизируют чаще любого его коллеги-современника (на его счету свыше двухсот экранизаций. — THR), своя система. Если для непризнанного автора очень соблазнительно запросить максимум гарантированных денег за опцион, то король ужасов с легким сердцем расстается с ними за копейки. Но взамен требует право одобрения сценариста, режиссера и актерского состава. По словам Кинга, для него важно быть «частью решения, а не проблемы», поэтому с ним легко поладить, и он приветствует любые смелые изменения.

В это несложно поверить, учитывая, что Стивен практически всегда доволен своими экранизациями и по-настоящему обиделся только один раз — на Стэнли Кубрика и его «Сияние». В целом писатель любит давать шанс новичкам и затем разделять общую победу (учитывая, что в случае успеха результат исчисляется весьма солидными суммами). Подход этот по-своему философский: «Если все получилось, то я могу сказать, что это моя история. А если дела пошли плохо, то говорю: ребята старались изо всех сил и делали свою работу. Это их проект, а не мой».

* * *

Когда писателя уже нет в живых, права отходят его наследникам и переговоры надо вести с ними. Однако если с момента смерти автора прошло более 70 лет (сроки варьируются в зависимости от страны), его творчество становится общественным достоянием. В этом случае книги можно использовать свободно и бесплатно, что объясняет частое искушение перерабатывать старые произведения.

Если говорить о самом востребованном в кино писателе, то первенство предсказуемо принадлежит Уильяму Шекспиру, в послужном списке которого более 800 адаптаций. Зато на втором месте обосновался Антон Чехов: у него по разным подсчетам от трех до четырех с лишним сотен экранизаций. С учетом того, что наследие русской классики практически неисчерпаемо и почитается во всем мире, отечественным режиссерам сам бог велел обращаться к ее богатым литературным традициям.

Никита Михалков, говоря о своем уникальном подходе в работе с классикой, подчеркнул: «Фильм "Солнечный удар" создан по мотивам произведений Бунина — я убежден, что экранизировать нужно не произведение, а автора. Так у нас с Александром Адабашьяном было и с Чеховым в "Неоконченной пьесе для механического пианино", и с Гончаровым в "Нескольких днях из жизни Обломова". Здесь нас тоже интересовал в первую очередь сам Бунин, человек, который, с одной стороны, пишет "Солнечный удар", а с другой — бескомпромиссные, жесткие "Окаянные дни"».

Не утихают попытки модернизировать Гоголя: сначала был «Вий», который в сиквеле поедет в Китай к Джеки Чану, а теперь еще появился и детективный сериал (в нем классик выступает как центральный герой событий, в которые вкраплены аллюзии на его произведения), показанный в кинотеатрах. Популярностью пользуются Достоевский и Толстой — причем за границей. В прошлом году британский телеканал BBC выпустил «Войну и мир», а несколько лет назад Джо Райт в своем самобытном визуальном стиле снял «Анну Каренину» (она попадала на экраны уже более 20 раз).

Современные российские писатели в кинопроцесс пока вовлечены меньше их зарубежных коллег, хотя в свое время казалось, что триумф «Дозоров» по книгам Сергея Лукьяненко или «Турецкого гамбита» по Борису Акунину откроет двери для подобных начинаний. Автор цикла про Эраста Фандорина, впрочем, вполне востребован за рубежом (права на съемки сериала по трем романам о Фандорине проданы BBC. — THR).

Тем не менее отечественные бестселлеры все же добираются до экранов, но пока не массово: «Духless» Сергея Минаева, «Географ глобус пропил» Алексея Иванова, у того же Лукьяненко прямо сейчас идет работа над киноверсией его «Черновика»… Иванов утверждает, что опционы на ряд его произведений проданы, но, как это часто бывает, результат пока туманен. Зато многочисленные телеверсии книг Дарьи Донцовой и Татьяны Устиновой делают домохозяек по всей стране немножко счастливее.

Если до России повальная мода на киноадаптации еще толком не добралась, то в США сейчас лучшее время, чтобы открыть в себе литературный талант. «"Гарри Поттер" и "Сумерки" появились внезапно и изменили мир, — описывает современные реалии Лэйн Шефтер, представитель компании Vast Entertainment, которая специализируется на экранизациях. — Я даже говорю сценаристам, чтобы сначала они писали романы, потому что это отличная возможность повысить свои шансы на то, что их фильм в конце концов снимут».