Азия Ардженто: «Я так и не стала настоящей актрисой»

02.09.2014Ольга Кузнецова

Выйти в пеньюаре на красную дорожку Каннского фестиваля, запустить на вечеринке бокал в голову Дженнифер Энистон, показать средний палец фоторепортеру — эти истории обсуждают чаще, чем творческие достижения Азии Ардженто. А зря. Главная героиня ее новой режиссерской работы «Пойми меня, если сможешь» — итальянская школьница, которую не замечают родители, — во многом, конечно, сама Ардженто. Вдохновившись названием фильма, корреспондент THR попыталась выяснить, какая же Азия на самом деле.

Этот материал был опубликован в сентябрьском номере «The Hollywood Reporter – Российское издание».

— Реальность в вашей картине показана глазами 9-летней девочки. Получился оптимистичный взгляд на, в общем-то, грустные вещи. Чтобы снять такой фильм, автор сам в душе должен оставаться ребенком…

— Думаю, я просто законсервировала в себе детство. Еще в нежном возрасте я заковала себя в броню, создала защиту от враждебно­го мира, страхов, злых людей. Построила се­бе пьедестал неприступности, чтобы никто не мог меня ранить. Это обычная история людей из богемной среды. Так что резковатая, агрес­сивная Азия Ардженто — это фальшь и блеф. Под этим панцирем — крайняя ранимость. Но пришла пора понемногу выпускать внут­ ренний мир наружу, чтобы достичь некой духовной зрелости.

— Я видела фотографии с римской премьеры. Дети-актеры ни на шаг от вас не отходили. Как вы находите с ними общий язык вне съемочной площадки? Это тоже определенный талант.

— Гораздо больше, чем талант. Это дар свыше! Не так уж это и просто — общаться с ребенком на равных. Каждый уик­энд я приглашала в гости всех занятых в фильме детей. Мы устраивали развеселый балаган — играли, ели, бол­тали обо всем. В общем, я втиралась в доверие. (Смеется.) Эта атмосфера свободы перенеслась, наверное, и на съемочную площадку.

— Ваша дочь Анна Лу сыграла в фильме небольшую роль…

— Да, она сама меня попросила. Анна проч­ла сценарий и поняла, что для главной пар­тии уже слишком взрослая (ей тринадцать. — THR). Да я и сама скептически отнеслась бы к тому, что ее дебютной работой в кино стал такой трудный образ.

— Сложно ли было заставить современных подростков перевоплотиться в тинейджеров 1980-х?

— Еще как! Тогда же не было никаких соцсе­тей, мобильников, компьютерных игр. Мы об­щались напрямую. Ну в крайнем случае — ис­пользовали домашний телефон и писали друг другу записочки на бумаге. Для современных подростков это, конечно, дико! Но в одном де­ти остались неизменными — как и тридцать лет назад, они остро чувствуют непонимание окружающих. И в школе, и дома. Зачастую никакой демократией в отношениях между детьми и родителями даже не пахнет. Все это очень грустно.

— Не могу не спросить об интерьере в доме главной героини — там висят плакаты с символикой СССР, красные звезды, повсюду лежат книги о Ленине и Сталине. Неужели идеи коммунизма были в Италии настолько модными?

— Это было просто безумием! (Смеется.) Итальянская компартия в то время была очень сильна, и ее идеи звучали здраво. Наши ин­теллектуалы в большинстве своем были ком­мунистами. Но в фильме я использовала эти предметы как метафору: если в доме присут­ствует красная символика, значит, этой семье известны идеи всеобщего равенства и спра­ведливости. Однако у моей героини все идет наперекосяк. Никакого равенства — сплошное угнетение слабых.

— Ее родители — яркие представители римской богемы. Они так страстно отдаются служению искусству, что сама их жизнь могла бы стать арт-объектом. Такая атмосфера до сих пор царит в артистических кругах Италии?

— Скажем так: с 1980­х многие высокие поры­вы опошлены продажными и узколобыми по­литиками. Поэтому мне неинтересна современная Италия. Ничего нового там не происходит. Пытаешься сделать что­-то, а ничего не выходит. Сколько я ни просила, так и не получила господдержки для моей картины, хотя это очень маленькое и дешевое в производстве кино. В об­щем, я уже решила: свой следующий фильм бу­ду делать за пределами Италии. Надоело биться головой о стену — хочется просто работать.

— А вы не думали о том, чтобы переехать насовсем? Вы можете снимать где угодно, вы владеете английским и французским…

— И то правда. Я могу жить в любой точке ми­ра. Я счастлива, когда могу работать, общаться с моими детьми, читать любимые книги и слушать любимую музыку. И делать это можно везде. Единственное, что меня все­таки здесь держит, — любовь к родной земле.

— А насколько вы итальянка в традиционном понимании? Не можете жить без капучино по утрам? Обожаете всех родственников до седьмого колена?

— Ну нет, я не настолько привязана к тра­дициям, как большинство итальянцев. (Смеется.) Я мать­-одиночка, и моя семья в целом нетипична для этой страны. Я не переношу молоко, поэтому даже не предлагай­те мне капучино! И я не настолько привя­зана к месту, как большинство итальянцев. Думаю, с годами я сменю несколько стран. Но я не зацикливаюсь на будущем — это опасная вещь.

— Не секрет, что вы поклонница панк-музыки…

— Дело в том, что я фанатка всего на свете, кроме современного барахла. И без лишней скромности скажу вам, что понимаю в музы­ке больше, чем кто­-нибудь из моего окруже­ния. Кстати, подборку старых композиций для фильма я сделала сама — немного панка, немного электроники. Я серьезно изучила все стили и направления того времени.

— После премьеры в Каннах вы объявили об окончании актерской карьеры…

— Я играю в кино с восьми лет, и это больше не доставляет мне удовольствия. Я никогда не хотела быть богатой и знаменитой, не меч­тала, в отличие от сверстниц, о кинокарьере. Если судить по антуражу, я так и не стала настоящей актрисой: не люблю ходить на вы­соких каблуках, ненавижу заниматься при­ческой и макияжем, не переношу людей, отрастивших себе эго невероятных размеров, — а в киношной среде это каждый второй. Хва­тит с меня. Пусть даже самый крутой режис­сер мира придет ко мне с предложением, я ему откажу.

Пойми меня, если сможешь (Incompresa)/ Италия, Франция, 103 мин. Режиссер: Азия Ардженто. В ролях: Анна Лу Кастольди, Шарлотта Генсбур, Габриель Гарко, Элис Пиа, Джастин Пирсон, Каролина Поччиони, Джулия Салерно. В прокате с 4 сентября (A-One Films)