Джессика Честейн: «Мне нужны эмоциональные царапины»

12.10.2015Марина Очаковская

Перед выходом «Багрового пика» и «Марсианина» THR встретился с актрисой, чтобы выяснить, почему она верит только в добрые привидения и в чем хочет походить на Ванессу Редгрейв.

В прошлом году, когда мы встречались с вами перед выходом «Интерстеллара» и вы рассказывали о своих любимых режиссерах, вы не назвали ни Гильермо дель Торо, ни Ридли Скотта. Зачем же согласились с ними работать?

(Смеется.) Наверное, я очень торопилась и проглотила несколько важных имен. Так что внесите, пожалуйста, в тот список такое уточнение: если Ридли или Гильермо когда-нибудь вновь меня пригласят — побегу не задумываясь. Это будет счастливейшим событием в моей жизни.

Каким для вас был прошедший год? Если судить по тому, что выходит сразу несколько громких проектов с вашим участием, ваша киноактивность буквально зашкаливала.

Это правда, год был тяжелым. И не столько из-за напряженного графика, а, скорее, из-за того, что работать приходилось над принципиально разными характерами. Съемки в фильмах «Самый жестокий год» и «Багровый пик» проходили практически в одно время. Но если в одном я играла женщину любящую, чувствительную и чувственную, то в другом — мрачную холодную даму, застегнутую на все пуговицы. И если бы только на пуговицы! Дель Торо с фанатизмом относится к каждой детали, посему пришлось затягиваться в корсет, надевать обувь на платформе, чтобы казаться выше, натягивать жуткую узкую одежду… Я вообще не понимаю, как женщины в ней выживали! А на все эти прелести накладывались мои собственные актерские особенности: я не умею просто лицедействовать — мне надо утонуть в характере, да еще и окружить себя вещами, которые помогут погрузиться как можно глубже. Когда я снималась в «Расплате», моя героиня должна была рассматривать фотографии детей из концлагеря. Режиссер спросил, не хочу ли я взглянуть на них загодя, чтобы эмоционально к этому подготовиться. Я отказалась — не хотела затупить реакцию. И когда я наконец увидела эти снимки, едва не потеряла сознание — такой для меня это был удар. Так мы и сняли — с первого дубля. Сейчас у меня шкура погрубее, но я все равно нуждалась в эмоциональных царапинах, чтобы создать образ «туго спеленутого ребенка», как определил мою героиню Гильермо. После окончания съемок я чувствовала себя неимоверно изможденной.

Почему вы отказались сыграть более современную Эдит, роль которой перешла к Васиковской, и выбрали «застегнутую на все пуговицы Люсиль?

Потому что мне этот характер показался гораздо интереснее. Однажды похожий вопрос задали Дэниэлу Дэй-Льюису, когда на экраны вышли «Банды Нью-Йорка». Он ответил, что в этом герое его привлекло сочетание гнева и одиночества. Я могу только повторить эти слова. Застегнутую на все пуговицы и в физическом, и в эмоциональном смысле Люсиль сжигает гнев и давит одиночество. И к этому еще добавляется обида на брата, который после всего пережитого вместе привел в дом постороннюю женщину, отгородив себя от сестры. Такие характеры — мечта для актеров моего типа.

Вы сами верите в привидения?

Ой, верю! Но только в хорошие, в злобные не верю совсем. С какой стати им, бестелесным, питать злобу к людям? Наоборот, они должны умиляться, видя нашу неуклюжесть. Я с ними сталкивалась несколько раз — не видела, нет, просто чувствовала их присутствие. И эти встречи всегда оканчивались хорошо. Помню, я однажды вернулась со съемок настолько уставшей и замученной, что даже уснуть не могла. Решила почитать, и вдруг в моем гостиничном номере все электрические лампочки стали медленно гаснуть — ну очень медленно. Потом они вспыхнули ярчайшим светом, и все пришло в норму. И тут на меня навалился глубокий теплый сон, после которого я проснулась отдохнувшей и свежей. Пусть кто-то скажет, что это был скачок электричества, но я верю, что мне помогли добрые привидения.

Почему, по-вашему, зрителям так нравятся фильмы ужасов?

Потому что самые первичные человеческие чувства — страх, любовь, уязвимость — в этих картинах полностью обнажены. Здесь актеру нельзя соврать, он должен играть на самом пределе своих возможностей. Часто в таких картинах работать опасно, но они очень хороши, чтобы узнать для себя, что ты можешь. Особенно если тобой руководит такой мастер, как Хичкок, а в наше время — Гильермо дель Торо.

Покончив с кровавыми британскими тайнами, вы взлетели в космос, сыграв в новой картине Ридли Скотта «Марсианин». Как вы готовились к съемкам?

Подготовка была, должна признаться, довольно-таки тяжелой. Нас одевали в очень тяжелые скафандры, в которых приходилось нырять в бассейн и учиться выполнять в таких условиях какие-то действия — двигаться, пользоваться разными инструментами… До такой физподготовки, которую проходят настоящие космонавты, дело, конечно же, не дошло, но поизмывались над бедными актерами предостаточно. Зато теперь я знаю, как застегивать настоящие космические ремни безопасности и разговаривать в безвоздушном пространстве. Это же совершенно необходимые навыки для повседневной жизни!   (Улыбается.)

Что у вас в ближайших планах?

Завершить работу над «Охотником» — это приквел к «Белоснежке и охотнику», где я снимаюсь с моими замечательными друзьями Шарлиз Терон и Крисом Хемсвортом. А потом я планирую передохнуть в ожидании новых предложений. Я еще досыта не наработалась. Наверное, потому, что начала довольно поздно.

Жалеете о потерянных годах?

Я не считаю их потерянными: я играла в театре, нарабатывала мастерство. Сейчас вообще думаю, что поздний старт был для меня удачей: не знаю, как бы справилась с известностью, если бы она пришла ко мне в более нежном возрасте. Я восхищаюсь тому, как держит себя Дженнифер Лоуренс, на которую очень рано свалилась фантастическая слава. Она эту славу, кажется, вовсе не замечает — живет своей жизнью, спокойно работает, чувствует себя уверенно. А сколько подающих грандиозные надежды молодых актеров попросту сломались? Страшно даже представить! Мне вполне комфортно отсчитывать свою известность с «Расплаты», когда мне уже стукнуло 33 года и я была сформировавшейся, крепкой личностью, которую ничем не испугать. К тому же поздний старт настраивает и на поздний финиш. Я хотела бы работать до самых зрелых лет, как это удается 78-летней Ванессе Редгрейв.

«Багровый пик» (Crimson Peak) / США, 2015 г. Режиссер: Гильермо дель Торо / В ролях: Чарли Ханнэм, Джессика Честейн, Том Хиддлстон, Миа Васиковска, Даг Джонс, Берн Горман, Джим Бивер, Лесли Хоуп, Хавьер Ботет, Джим Уотсон. В прокате с 15 октября (UPI)