На излете новогодних праздников из Роттердама пришла новость: лента Андрея Стемпковского «Разносчик» представит Россию в переформированной из факультативной в конкурсную секции «Яркое будущее». Фестивали для Стемпковского привычны – еще до официального дебюта его короткометражная «Лиза» демонстрировалась на Берлинале, а любительскую «Лесополосу» показывали «Дебошир» и «Молодость». Мы встречаемся со Стемпковским в центре, в кафе он приезжает на метро и убедительно делает вид, что фестивальная суета ему безразлична. «Кажется, должна быть пресс-конференция. Так, я должен принять вот такую многозначительную позу… или как там Ханеке любит делать руками?» Но у этой рисовки, конечно, есть причина. «Я даже еще не уверен, что выеду туда из страны, поэтому не пребываю в стартовой готовности». Три года назад об Андрее заговорили: «Обратное движение» стартовало в конкурсе «Кинотавра» с призом за сценарий и спецупоминанием Гильдии киноведов, и довольно успешно прошло по ряду мировых киносмотров – от Монреаля до «Зеркала». «Не нужно переоценивать фестивали. Хотя они, конечно, важны. И вот почему. Куча фильмов снимается у нас straight-to-nowhere, и никто ничего не может с ними сделать. Они просто оседают в силу своего качества где-то на самом дне. Даже если ты, невзирая на все это чудовищное производство, которое в нашей стране существует, умудрился сделать что-то более-менее приличное, даже тогда зарубежные фестивали не сильно меняют прокатную историю здесь. Да, если ты едешь на престижные большие смотры, которых всего несколько в мире, то тебя замечают. В остальном на европейских фестивалях ты скорее общаешься с какими-то людьми – прокатчиками, продюсерами – но очередь к тебе не выстраивается. Фильм все равно нелегко продать европейцам. Да и здесь ко мне очереди из продюсеров не выстраиваются. Я как ходил с пятью сценариями подмышкой, так и хожу». Рабочий трейлер «Разносчика», собранный для Роттердама, показывает, что даже криминальная драма по-Стемпковскому – это, своего рода обратное движение с затяжными планами и проживанием героями остаточного действия. «Мой второй фильм – (Андрей спохватывается и ненадолго возвращается к образу пресытившегося вундеркинда) как это принято говорить… репрезентирует мой авторский стиль. Как-то так надо говорить, да (тут же смеется он)? Здесь я продолжил этот метод, но в следующем фильме уже уйду от него. Судить не мне, но думаю, в “Разносчике” узнается мой почерк».

Фильм был почти готов еще год назад, но в подробности Стемпковский не вдается. «Сняли мы его быстро, и смонтировали быстро, а потом надолго повисли с продакшном. То есть, он мог бы выйти в прошлом году, и тогда мы приехали бы не на Роттердам, а куда-то еще. Все это связано с техническими сложностями, но вообще, я люблю все делать быстро. Если бы у меня сейчас появился человек, который в меня поверил и открыл бы мне финансирование на пять лет, я бы снял фильмов семь, и они были бы разными. Но я понимаю, что это никому нахрен не нужно в нашей стране – да-да, так и напишите! Вообще надо работать, как Миике работает, или как Фассбиндер работал: снимать несколько фильмов одновременно. Это тонизирует». Вспоминаем, что в середине 00-х будущее Андрея нам виделось не в фестивальном кино, а в фильмах ужасов: мы видели «Лесополосу» и «Хоррор Vision», попытку Интернет-альманаха из полутораминутных страшных историй. Андрей, смеясь, перебивает «И это меня пугает!», затем добавляет «Я не апологет жанра, я – апологет всеядности. Я пытаюсь запустить жанровый фильм и, надеюсь, что в будущем запущу. Медленное хождение в резиновых сапогах тут не причем – у меня порядка десяти короткометражных работ было, и все разные. К хоррору я склонялся, и мои преподаватели меня не понимали, но все свое первые фильмы я снимал по-разному – и операторски, и по режиссуре – мне было интересно попробовать все». У «Лесополосы» интересная судьба: снятое впотьмах блуждание героев по подмосковному лесу видели даже Франсуа Озон и Леос Каракс. «Мы с Озоном еще до этого познакомились, не помню даже где. В Сети есть безумное видео, как мы с ним и Майклом Фассбендером всю ночь ходим по Москве, сидим на ступеньках Эрмитажа и п***м с какой-то бабкой. Короче говоря, они как-то работали в Лондоне на студии, там оказался один мой друг и дал Озону диск. Он его посмотрел, какие-то слова сказал по поводу фильма, а Каракс просто забрал диск. Говорит, “это будет у меня в коллекции”. “Лесополоса” вообще много кому понравилась, Илье Хржановскому, например. Не знаю почему, бредовое кино, на мой взгляд». «Вообще, я иду к тому, чтобы как, например, тот же Каракс снимать своих друзей. Вот Саша Плаксин, он играл маленькую роль в “Обратном движении”, он прекрасный актер на самом деле. Я надеюсь, что после этого фильма его оценят, и будут снимать. Это очень важно для актеров. Правда ведь в том, что актер должен быть все время на виду в отличие от режиссера. Я считаю, что Саша обязательно должен получить после этого фильма хорошие роли». В Роттердаме Андрей будет говорить только о «Разносчике», уже упомянутые «пять сценариев подмышкой» останутся ждать своего автора в Москве. «На самом деле, представлять проекты нужно ехать отдельно: когда ты с фильмом, ты занимаешься фильмом. Там налетают журналисты, начинается общение, ты можешь только познакомиться с кем-то. Заручиться поддержкой европейских продюсеров и вытащить какой-то европейский проект очень сложно. Я знаю нескольких наших режиссеров, которые пытаются это сделать, но получилось пока только у Лозницы. Но он там живет уже долгое время, ему проще. На том поле он уже нашел свою игру». Что именно за проекты, Стемпковский не рассказывает. «У меня есть ряд вещей, которые я готов обсуждать и показывать – что-то написано, что-то в стадии синопсиса. Но все это не в рамках интервью. Вообще, я за прошлый год нашел несколько людей, которым интересно. Может быть, в этом году я сам спродюсирую кое-что».