Этот материал был опубликован в восьмом номере журнала «The Hollywood Reporter – Российское издание».Барбара Брокколи: The Hollywood Reporter? А вы знали, что его основал хороший друг нашей семьи? В свое время журнал выпускал Уильям Уилкерсон, а потом его жена Тичи, которая училась в школе с моей крестной матерью. THR: Ух-ты!Брокколи: Да! И The Hollywood Reporter стал моим первым местом работы. Мне исполнилось семнадцать лет, когда я стала там практиканткой. THR: Можно с этого момента поподробнее?Брокколи: Это был 1977 год. Помню, однажды Тичи сказала на одной из встреч: «Друзья, наступит день, когда бумажная журналистика исчезнет. Все будет на компьютерах». Она знала это уже тогда! Словно могла предсказать будущее — и Интернет, и то, что газеты и журналы обретут электронную форму. Тогда все вокруг говорили: «О чем это она?!» Многие считали, что это из области фантастики. THR: Совсем как Ян Флеминг, который еще в 60-е рассуждал, что когда-нибудь многомиллионные армии сменятся неприметными людьми с ядерными чемоданчиками в руках.Брокколи: Да-да, невероятный дар предвидения. THR: На самом деле, я тоже хотел рассказать вам историю. Я с детства фанат бондианы. Первым официально вышедшим в России фильмом был, как вы знаете, «Золотой глаз», а все предыдущие выходили только на кассетах. Мне было лет 13, по всей Москве пиратские видеопрокаты, и двумя самыми редкими сериями были «Шаровая молния» и «Шпион, который меня любил». Понятия не имею, почему.Брокколи: Хм, интересно.

THR: И вот я узнаю, что эти фильмы появились на другом конце города, и я еду в тот прокат, чтобы… украсть эти кассеты!Брокколи: О, нет! Нет! Вас поймали? THR: Нет.Брокколи: Что ж, ладно. Я вас прощаю. Отпускаю ваши грехи! THR: Премного благодарен!Брокколи: А знаете, что самое интересное? Несколько лет назад… Вы знаете комика Билли Коннолли? THR: Да, конечно.Брокколи: Так вот. Мы были на вечеринке, Билли подошел ко мне и сказал: «О, Боже, я так давно хотел с вами встретиться!» Я удивилась и спросила, почему. Он говорит: «Я хочу рассказать вам одну историю…» — прямо как вы. «Что, что произошло?» — спрашиваю я его. Билли рассказал мне, что в молодости он был очень беден. Тогда он работал сценаристом, и однажды каким-то образом смог встретиться с моим отцом. Он пришел к нему в офис, они пообщались, а когда мой папа отправился на ланч, Билли заметил на его столе поднос с большим количеством монет. Когда у отца скапливалось много мелочи в кармане, он выкладывал ее на этот поднос, а под конец недели относил все это в церковь и оставлял в качестве пожертвования. Когда встреча закончилась, и пора было уходить, Билли притворился, что забыл кое-что в кабинете. «О, мне надо вернуться», — и забрал со стола несколько монет. Он сказал, что взял мелочь, и впервые за долгое время поел горячей еды. «Я чувствую себя виноватым уже 30 лет! — сказал он мне. — Я должен был рассказать вам об этом». Похожая история, правда? (Смеется.) THR: Да, действительно. Итак, бондиана. Это крайне успешная франшиза, но все мы знаем, что кинотеатральные сборы составляют лишь малую часть прибыли. Не могли бы вы более подробно описать, что приносит деньги? Потому что привычные модели тут не работают: у той же Marvel — богатый мерчендайз: фигурки, комиксы и многое другое. А у бондианы этого нет.Брокколи: Для нас одна из главных задач — это создание фильма. И поддержание библиотеки — со всей этой сменой форматов это очень важно. По всему миру мы продаем DVD, в том числе и коллекционные издания, а также права на телевизионные показы. Так что, большую часть прибыли мы получаем от использования картин бондианы в разных медиа на территориях большого количества стран. У нас также имеется некий мерчендайз, но, в отличии от Marvel, наш продукт очень далек от игрушек. Я не одобряю игрушечное оружие и похожие на него вещи. Это не соответствует имиджу проекта. Да, у нас есть и фигурки, но их немного — не как Человека-паука или кого-то подобного. Так что на мерчендайзе, как на источнике дохода, мы не концентрируемся. THR: Когда вы запускаете новую картину, каким образом вы прорабатываете актуальность сюжета? Помню, когда стартовал «Казино Рояль», говорилось, что общая сюжетная арка свяжет три картины вместе: «Казино…», «Квант милосердия» и «Скайфолл», а сейчас, как мы видим, все поменялось.Брокколи: После «Казино» мы сразу закладывались на вторую главу истории, потому что у Бонда отняли Веспер, и это сильно повлияло на него. Мы чувствовали, что ему необходимо отомстить организации, виновной в ее смерти. Но плана делать трилогию у нас не было, мы просто рассуждали на тему, что можем со временем превратить организацию «Кванта» в нечто, что стало бы новым «СПЕКТРом». Так что не исключено, что «Квант» появится в какой-нибудь из будущих лент. Серые кардиналы, которые создают проблемы для всего мира из-за природных ископаемых — мне кажется, что когда-нибудь это можно использовать. Когда мы садимся за написание истории, то обычно начинаем с того, что набрасываем идеи: кто станет проблемой для Джеймса Бонда, кто угрожает миру? Что это за угроза? Мы пытаемся предсказать развитие событий. В нынешнем фильме наш главный злодей — кибер-террорист, который выходит из-под контроля. Идея в том, чтобы продемонстрировать, как человек за компьютером может нанести ущерб миру. Наши фильмы стараются отражать современное положение дел в мире. Никакой политики, мы от нее очень далеко, для нас главное — личности. THR: Один из факторов успеха «Казино Рояль», помимо всех стилистических новаций, заключается в том, что впервые за долгое время мы получили не абстрактный сюжет из вселенной бондианы, а именно экранизацию книги Яна Флеминга. Вы использовали много его названий в прошлом, но фильмы, опирающиеся на содержание конкретных книг, закончились еще на Коннери. Вы не планируете вернуться к сюжетам Флеминга?Брокколи: Мы пытаемся, насколько это возможно. Остались еще несколько повестей, но Флеминг умер в 1964 году… Как бы мы хотели, чтобы он написал побольше романов! (Смеется.) Мы всегда стараемся сохранить стиль Флеминга. В 1963 году он сказал моему отцу, когда тот работал над «Из России с любовью»: «Эти фильмы переживут меня, поэтому ты должен придумывать новые истории». И был прав. К несчастью, он увидел всего три фильма. Так что, когда мы сочиняем новые истории, стараемся никогда не забывать о Флеминге.