Этот материал был опубликован в майском номере журнала «The Hollywood Reporter – Российское издание».The Hollywood Reporter: Ивана, вы могли бы и сами стать актрисой. Почему решили именно преподавать?Ивана Чаббак: Я действительно мечтала стать актрисой. Давным-давно приехала в Лос-Анджелес с намерением покорить Голливуд и блистать на красных дорожках. Ходила на кастинги и однажды, находясь на съемках, обратила внимание на работу коучей на площадке. В тот же день позвонила своему агенту и сказала, что она может больше не тратить на меня время. Она, конечно, подумала, что я сошла с ума! Но я поняла, что не хочу быть звездой — хочу быть человеком, который помогает достичь успеха кому-то другому. Мне гораздо больше нравится оставаться в тени. THR: Что вы чувствуете, когда приходится выходить из этой тени? Например, когда ваш ученик получает «Оскар» и называет ваше имя в благодарственной речи?Чаббак: В такие моменты я готова от смущения провалиться сквозь землю! Мне больше нравится, когда меня благодарят не с трибуны, а лично. Никогда не забуду, как на следующее утро, после того как Хэлли Берри получила «Оскар» за «Бал монстров», она позвонила мне и сказала: «Это не моя награда, это наша награда, потому что я просто воспользовалась твоими идеями». Глупо скрывать, я действительно горжусь победами своих учеников. Как родитель гордится своими детьми.

THR: Вы помогли добиться успеха многим актерам… Сколько их, кстати?Чаббак: Если говорить о тех, о ком вы постоянно слышите, то их больше сотни. THR: И вы до сих пор работаете с ними? Сколько же у вас всего учеников?Чаббак: Только в моей лос-анджелесской студии их около пятисот… Кроме того, я даю мастер-классы за границей и на съемках, консультирую сценаристов и режиссеров. Большинство моих учеников по-прежнему со мной. Если вы нашли коуча, чей метод вам подходит, зачем что-то менять? Неважно, начинающий вы или уже добились успеха, вы должны постоянно учиться, работать над своим мастерством. Быть актером и не заниматься с преподавателем — это то же самое, что окончить медицинский университет и больше никогда не повышать свою квалификацию. С таким подходом спустя пару лет вы просто не сможете лечить людей! Так и с игрой. Моя «отличница» Ева Мендес, например, не только постоянно занимается, но и везде возит с собой мою книгу «Мастерство актера». THR: А как вы отбираете студентов?Чаббак: Я уверена, что актером может стать каждый. Поэтому, слава богу, мне не приходится никому говорить «нет». В моей студии есть группы разных уровней подготовки, от новичков до продвинутых. И я могу работать с каждым, кто готов с головой окунуться в учебу и не боится экспериментировать. И если второе можно развить, то желание трудиться должно исходить от моего студента. Брэд Питт, когда пришел в мою студию, разрывался на двух работах — и все равно находил время, чтобы каждый день уделять занятиям три часа. THR: Что еще нужно вашим ученикам для работы — кроме трудолюбия и бесстрашия?Чаббак: Иногда я советую им записаться к психотерапевту. Конечно, важно не путать актерство и психоанализ — но последнее очень помогает лучше понять человеческую природу, а это просто необходимо в нашей профессии. THR: А если наука не помогает? Бывает такое?Чаббак: Конечно, бывает! В таких случаях приходится импровизировать, лезть в душу к своему ученику и вытаскивать оттуда его страхи и комплексы. Например, когда Бейонси Ноулз снималась в фильме «Кадиллак Рекордс», я помогала ей работать над ролью Этты Джеймс. Этта сидела на героине, и у Бейонси были большие сложности с пониманием ее состояния. Она никак не могла представить, что чувствует ее героиня, у нее самой никогда не было подобного опыта. Мы подолгу разговаривали, пытались нащупать, что может помочь Бейонси. И вот я узнаю, что она жить не может без картошки фри. «О’кей, завязывай с фастфудом», — сказала я. Вы бы видели ее «ломку»! THR: Совсем скоро вы будете делиться секретами успеха с российской аудиторией… Не страшно ехать на родину Станиславского?Чаббак: Страха нет и в помине, есть глубочайшее уважение к методу, который он создал. Работая над своей системой, я тщательно изучила его труды и взяла из них все самое лучшее. Исправила и дополнила, адаптировала под реалии и требования XXI века. Когда Станиславский трудился над принципами актерской игры, он просто не мог предвидеть многих нюансов, с которыми мы сейчас постоянно сталкиваемся. Ну а вечные человеческие чувства — такие как любовь, ненависть, страх и сожаление — были прекрасно поняты им задолго до моего появления на свет, поэтому я не чувствую потребности изобретать велосипед. Что же касается работы с российской публикой, то я жду ее с нетерпением! Мои предки из России, и одно из самых ярких воспоминаний о детстве — это когда мы собирались всей семьей во время ужина за круглым столом и бабушка, мама моей мамы, смотрела, как мы едим, и приговаривала: «Да! Да!» Это единственное слово, которое я знаю по-русски.