Филипп Янковский: «Я счастливый человек»

05.01.2016Эвелина Гурецкая

Перед выходом на экраны своей новой актерской работы в сериале «Таинственная страсть» Янковский поговорил с THR и раскрыл некоторые профессиональные секреты.

Вы снялись в одной из главных ролей в сериале «Таинственная страсть» по роману Василия Аксенова. Какое впечатление сложилось у вас об этом проекте? 

Мне хотелось бы верить, что мнение зрителей совпадет с моим ощущением. То, что я сейчас вижу на экране, мне кажется очень интересным: и прежде всего сам материал — все-таки последний роман прекрасного писателя Василия Аксенова с замечательными диалогами, интригующими сюжетными поворотами. Что уж говорить o персонажах: я, например, играю поэта Яна Тушинского, в котором можно без труда узнать Евгения Евтушенко.

С Евгением Александровичем встречались перед съемками?

В силу некоторых обстоятельств я не смог с ним встретиться, но попросил через Константина Львовича Эрнста передать просьбу о благословении и получил его. Уверен, что мы с ним еще обязательно встретимся. Я его с огромной любовью играл.

Стихи Евтушенко пришлось читать в кадре?

Я выучил наизусть 20 его стихотворений, которые требовались для фильма по сценарию. Чем и замечательна эта картина: выучив эти стихи, я прожил их — сразу же пришли и пластика,  и манера разговаривать этого человека, и его поведение. Потому что в этих стихах он сам весь и есть. Если у меня в начале подготовки еще были сомнения — «Как я буду играть Евтушенко? Ведь это такая громада», — то потом они все исчезли. Станиславский об этом писал, и я эту формулу наконец-то понял: «Через сознательную психотехнику артиста — к подсознательному творчеству самой природы». Это сработало, и я действительно стал Яном Тушинским.

А какое из стихотворений вам ближе всего?

Есть у Евтушенко стихотворение, которое я просто обожаю: «Я разный. Я натруженный и праздный. Я целе- и нецелесообразный. Я весь несовместимый, неудобный, застенчивый и наглый, злой и добрый». Вот такие 11 качеств, которые в нем есть. Он разный персонаж — всю эту палитру я и сыграл.

Есть в «Таинственной страсти» сцены, где вы читаете стихи перед огромными массами зрителей, как это было в 60-е?

Те годы были временем особенного успеха наших героев, и нам, артистам, пришлось читать стихи и на огромных стадионах, и в маленьких залах. Например, стихотворение «Хотят ли русские войны?» я читаю перед военными, стоя на грузовике, как Ленин. Вообще, для того чтобы публично читать стихи или играть на сцене, нужно избавиться от страха, который у меня окончательно прошел, только когда я сыграл Дмитрия Карамазова в спектакле Константина Богомолова на сцене МХТ им. Чехова. «Карамазовы» — сложносочиненный спектакль, смешение разных форм, и мне приходится стоять один на один с целым залом и произносить тяжелейший текст.

Недавно вы снялись еще в одном любопытном проекте — новелле «Брут» из киноальманаха Константина Фама «Свидетели» — очень необычном взгляде на холокост.

Это был интереснейший опыт, мы с Оксаной (имеется в виду актриса Оксана Фандера, жена Филиппа Янковского. — THR) там вместе снимались. За основу взят рассказ Людвика Ашкенази про холокост глазами немецкой овчарки по имени Брут. Именно она была моим главным партнером по площадке. Мне досталась роль немецкого дворянина, который с детства занимается разведением собак и их обучением. Он мечтает воспитать идеальную собаку, но к власти приходят нацисты, которые делают из него и его пса убийц. Это щемящая сердце история.

Вы играете офицера в нацистской форме?

Мой герой вырос в богатой семье, посвятившей свою жизнь служению отечеству. По своему рангу он был обязан носить форму штандартенфюрера СС. Мне было неприятно играть моего героя, нациста по имени Хорст, но я пытался максимально раскрыть его образ — как человека, а не какого-то животного. В этой форме ощущал себя некомфортно на энергетическом уровне. Однако, должен признать, она очень удобная — все-таки Хьюго Босс ее разработал. Кстати, интересная судьба у этого человека. Модельер, оказавшийся востребованным у фашистов, он весь свой талант выразил через эту форму убийц. История Босса в некотором роде перекликается с судьбой моего персонажа.

Вас привлекла колоссальная внутренняя драма Хорста?

Безусловно! Вспоминается цитата из Шекспира: «Страшен злодей, что с виду незлобив». Это в точности про моего героя: форма страшная, а сам он добрый, что намного ужаснее… Вообще, мне кажется, нет ничего лучше, чем быть актером, — только в этой профессии можно чувствовать себя по-настоящему свободно, если говорить о свободе творчества.

В этом году посвященная вашему отцу документальная лента «Янковский» получила «Золотого орла» в номинации «Лучший неигровой фильм». Тяжело было над ней работать?

Мне было реально тяжело! Отец, когда уходил, сказал, что хочет, чтобы его помнили благодаря его работам, а не фильмам о нем. Но поскольку папа принадлежит не только семье, а всему миру, я не стал противиться созданию этой ленты и могу лишь сказать спасибо талантливым людям, которые ее сделали, а также профессионалам, удостоившим ее «Золотого орла». Когда меня однажды спросили, нравится ли мне фильм, я ответил, что вопрос поставлен неправильно. Картина об умершем отце не может нравиться! Я бы предпочел, чтобы фильма не существовало, а отец был бы жив.

Понимаю, что эта боль не уйдет из сердца никогда. Но все же жизнь продолжается… У вас сейчас столько новых проектов, интересные роли, дети — Иван и Лиза — выросли и продолжили династию. Вы довольны тем, как складывается ваша судьба?

— Без сомнения! У меня есть любимая жена — у нас с Оксаной летом была серебряная свадьба, — и у детей все прекрасно. Важнее семьи нет ничего, а значит, я счастливый человек.