Лео Габриадзе: «Нужен ли бюджет на чувства и эмоции?»

23.04.2018Сергей Сергиенко

Знаменитый режиссер Резо Габриадзе стал анимационным героем. THR выяснил, как так вышло.

Совсем скоро в кинотеатрах появится «Знаешь, мама, где я был?» - новый фильм Лео Габриадзе о знаменитом отце, Резо Габриадзе. В основу легли рассказы Резо о детстве в послевоенное время, полные ностальгии, наива и удивительной бескрайней доброты. Нам удалось поговорить с режиссером фильма о творческом пути, трудностях в съемках и важности семьи.

Как появилась идея такого фильма? У него достаточно комплексный сценарий, и в основе лежит явно не одна история. Они собирались с течением времени?

Я вырос на отцовских рассказах, этих и других, и где-то в начале девяностых появилась идея анимировать его рисунки. Проблема всегда в сценарии, а эти истории я всегда любил: я и плакал, и смеялся. Для режиссера это очень важный момент, когда на тебя материал так действует. Потом эту трепетность стараешься донести до зрителя. А эти истории производили именно такое впечатление. Ну, и когда я уже научился ремеслу, первым делом, конечно, вспомнил именно про них. Часть сняли, часть нарисовали, но в итоге не срослось – судьба завертела меня по разным континентам, и только шесть лет назад уже в «Базелевсе», наконец, удалось осуществить задумку. Тимуру [Бекмамбетову – прим. ред.] очень понравилась идея, мы сняли Резо заново, взяли маленькую команду аниматоров и сидели у меня в комнате полтора года, делали фильм.

Резо у многих в первую очередь ассоциируется с куклами и марионетками. Не было мысли сделать кукольную анимацию?

Рассматривали и такую возможность. Но я знал, как перекладку делать, а куклы - это сложнее: можно использовать марионеток, но в кино они редко хорошо получаются, либо же stop motion использовать, а это сложный процесс. И мне еще очень нравится стиль рисунков, хотелось чтобы именно они ожили.

Рисунки все оригинальные или были еще дорисованные другими художниками?

Нет, все оригинальные, Резо сам рисовал. Мы их только раскрасили, они изначально черно-белые, тушью нарисованы. Но для этого мира хорошо иметь цвет, так как час смотреть на черно-белое может быть тяжело для глаз.

В 2016 году прошла «Необыкновенная выставка». Она во многом с фильмом соотносится, и что-то из нее перекочевало, верно?

Знаете, я ее рассматриваю как вхождение в материал. Мы для выставки подняли все, оцифровали, сфотографировали, погрузились, и многие из той команды остались работать над фильмом. Выставка – это некий разогрев, вхождение в тему. Очень помогло.

А как вы сами позиционируете фильм? Он документальный, художественный, что-то на стыке?

Документальным я бы его не назвал. Технически он, возможно, таковым и является, но это не совсем верно. Он автобиографичный, анимационный, фантазийный. Плюс это устный рассказ, когда один человек рассказывает свою историю. Устный рассказ – это самый старый вид кино: наши предки собирались и рассказывали друг другу истории, иногда рисовали, и первые зрители это воспринимали примерно как кино. Хороший рассказчик может рассказать и правду, и неправду, и нафантазировать - именно так, наверное, и рождались сказки. Кто-то рассказывает, за ним пересказывают, каждый новый рассказчик привносит что-то свое, такая вот фольклорная основа. В нашу эпоху, когда все летает, взрывается, все заселено роботами, хотелось откатиться назад и проверить, можно ли добиться слез и улыбок более простыми способами – анимацией и рассказом? Нужен ли бюджет на чувства и эмоции?

Достаточно мало экранного времени уделено взрослой жизни Резо: история рассказывает о детстве, а потом делает резкий скачок в будущее. Чем это обусловлено?

Что мне интересно в фильмах о взрослении - как детство повлияло на характер человека и то, кем он стал. Это некий мой способ расшифровать Резо с точки зрения из чего он сделан, из каких переживаний, и именно детство в этом плане наглядно: мы очень чистые еще, как белый лист, и именно здесь начинается формирование характера. Мне кажется, что эти истории, эти страхи и конфликты, которые он пережил, и характеризуют его личность и то, кем он стал. А стал он рассказчиком. В детстве нужно как следует испугаться, чтобы потом об этом рассказывать. Чтобы стать хорошим рассказчиком, нужно самому пережить что-то, и это сильно помогает. Детские страхи сильно развивают фантазию, этому и сказки служат. Они же как правило страшные, если расшифровать, что в них происходит: в них много жесткого происходит, это буквально трагедии. Люди умирают, животные людей едят. Одна Баба Яга чего стоит.

Но при этом в сюжете все же было необходимо отразить и важные моменты. Они нужны просто, чтобы поставить логическую точку, или же несут что-то большее?

Да, это конец двух историй: истории кутаисского авторитета и истории пленного немца. Без этих двух те истории не работали, поэтому мы их и показали. Вся остальная жизнь прошла мигом, как это и бывает, а детские воспоминания остаются самыми яркими.

Последний фильм, для которого Резо писал сценарий - это «Паспорт», а после этого он к кино несколько охладел.

Он к кино охладел еще в семидесятых, когда ушел и открыл свой театр, в котором мог сам все делать. Все остальное – это просто работа с Георгием Николаевичем, его старым другом и коллегой. После этого уже они писали «Кин-дза-дза!» и «Паспорт», а так он в кино и не возвращался, только вот сейчас первый раз после перерыва. Так он в театре в основном, пишет, рисует, а кино не касается.

В фильме почти нет упоминаний о работе Резо в кино. Это связано с его личным опытом в кино?

Не знаю, он счел нужным сделать именно так, хотя там на фоне и пепелац, и Мимино пролетают. Вообще мы снимали всю жизнь, не только детство, а все воспоминания: и семидесятые, и восьмидесятые, и девяностые. Про перестройку он очень интересно рассказывает, и про сегодняшние дни. Но пока что у нас только эта часть есть, посмотрим, получится ли в будущем остальное сделать. А в кино у Резо много друзей осталось, много опыта ему дало, и он этому очень благодарен. Но в последние годы он все больше театром увлекается. Он у нас маленький, на 80 мест всего, туда попасть сложно, он полностью рукотворный.  Наше кино могут больше людей увидеть, и если их заинтересует личность Резо, они могут попробовать попасть в наш театр.

Сложно было уговорить его вернуться?

Сложно. Много времени ушло на это, но когда начали – назад дороги не было. Главное - первый съемочный день, ввязаться в драку, а дальше уже само заработало.

Возвращаясь к Резо как к фигуре отца: он оказал огромное влияние на вашу жизнь, показав путь и определив выбор профессии. Но уже после того, как определился некий путь, продолжил ли отец на вас влиять, и если да, то насколько сильно?

Люди, с которыми сталкивает жизнь, так и так оказывают влияние, независимо от того, родители это или кто-то еще. Отец тем более: каждый раз нашего общения он делится опытом, страхами, и тем самым влияет на мою судьбу, как я, наверное, влияю на судьбу своих детей. У нас семейный театр, общее семейное дело, мы семья, которая вместе работает, так получилось. При выборе профессии у меня было много возможностей, но мне очень близок его мир и мне очень хотелось продолжить его дело. Да и до сих пор хочется.

Это ваш первый опыт в большой анимации. Вернуться хочется?

Обязательно!

А уже есть какие-то планы?

Идеи прорабатываем, но говорить пока о чем-то конкретном рано. Но сама форма анимации очень нравится. Ограничивает только фантазия, а в кино куда больше ограничений. Для меня анимация как для отца кукольный театр: можно спокойно заниматься рассказом своей маленькой командой, а кино – это большая кухня. Много людей, много стресса, вы понимаете. А я человек скромный, непубличный, думаю, что мне анимация по характеру больше подходит.

При этом у вас в 2015 году вышел «Убрать из друзей». Как понимаю, вам нравится экспериментировать в кино?

Ну да. У меня не так много фильмов, опыта куда больше в театре и в рекламе, многостаночник такой вот. Это, наверное, не хорошо, нужно в каком-то своем жанре делать фильм раз в два года, но у меня судьба как-то не так совсем сложилась. Если есть, что сказать – делаю, а в остальное время другая жизнь. Учусь.

Мне кажется, что в экспериментах проходит немалый процесс учебы.

Да, именно это и привлекает. Когда делаешь что-то новое, учеба проходит куда интенсивнее.

Какой будет судьба мультфильма в российском прокате?

Широкого проката не будет, но в избранных кинотеатрах по всей стране мы его покажем, да. В тех местах, где он может быть интересен зрителю. Это не какое-то элитарное кино, он может быть понятен всем - и детям, и взрослым, любым социальным прослойкам. Фильм очень душевный, трогательный, и он может легко подойти под правильное настроение.

А планы по зарубежному прокату?

Ну, сейчас он ездит по зарубежным фестивалям, его там хорошо принимают, нравится. На подходе серия фестивалей, а в Амстердаме на IDFA [фестиваль документального кино в Амстердаме – прим.ред.] премьера была. Но наш фильм не очень честно выдавать за документальный, у нас все же смесь жанров. Вроде бы люди, которые про Резо ничего не знают, тоже довольны остаются. Думаю, фильм своего зрителя найдет в нашем громком, пестром мире.

В нашем мире иногда не хватает чего-то более локального, более доброго.

Вот вы это и скажите читателям (смеется).

Уже прощаясь, мы заговорили о фигурах бабушки и дедушки в мультфильме. Лео подчеркнул важность семейной памяти: «Очень важно сохранять память не только о родителях, но и о более далеких родных. Иначе есть шанс остаться с ворохом старых фотографий и попросту не знать, кто все эти люди. Нужно подписывать фото, пока еще есть, кому помнить этих людей».

«Знаешь, мама. где я был?» появится в российском прокате с 26 апреля 2018 года.