«Не боюсь быть президентом»

08.01.2014Заира Озова

На экраны выходит «Джек Райан: Теория хаоса», приквел к романам Тома Клэнси о первых подвигах рядового морпеха, который позже пройдет путь от аналитика ЦРУ до президента США. На встречу с корреспондентом THR, которая состоялась в Лондоне в самый разгар съемок, исполнитель заглавной роли Крис Пайн явился с загипсованной рукой, но в приподнятом настроении. Выяснилось, что операцию по превращению в Джека Райана он планировал с раннего детства, но отнюдь не с целью стать хозяином Белого дома.

— Что это у вас с рукой?

— Палец сломал на съемках — ничего серьезного, жить буду. После того как это случилось, я долго ходил вокруг и всем рассказывал — мол, смотрите, производственная травма, нам должны выдавать молоко за вредность. Но потом мы приехали на площадку, где планировалась съемка сцены в реабилитационном центре. В ней участвовали самые настоящие ветераны войны — парни, которые были в бою и потеряли руки-ноги. Тогда я понял, кто тут на самом деле супергерой… Нам кажется, что вся жизнь идет наперекосяк, стоит только поранить какой-нибудь несчастный мизинец, а они без ног, и ничего — в настольный теннис даже играют.

— Ваш герой вообще относится к категории суперменов? Он во многом полагается на свою физическую силу?

— Это интересный момент… Вот смотрите: Джеймс Бонд умеет одолевать неприятеля в рукопашной и делает это ловко, изобретательно и без особого напряга. Джейсон Борн физически тоже хорошо подготовлен, хоть и сам не понимает, откуда у него эта способность использовать пять разных видов единоборств в одной драке. А Джек Райан — он не боец. Это интеллектуал, аналитик, привыкший использовать свою голову, а не кулаки. Ему комфортно в мире бумаг, цифр, гипотез и выкладок, поэтому экшен ему дается не так легко, как другим героям шпионских фильмов. Но как раз это делает Джека особенно интересным персонажем — в экстремальных ситуациях он оказывается совершенно обычным человеком, хоть и с тренированным мозгом. Поэтому зрителям гораздо проще себя с ним отождествлять, раздумывая о том, что бы они сами сделали в ситуации, когда надо преследовать кого-то на автомобиле, драться с огромным и агрессивным парнем или, чего доброго, использовать оружие. Джек, конечно, прошел минимальную подготовку, но он все же офисный клерк, не привыкший хвататься за пистолет.

— С тем, что боевые навыки у Райана — не чета бондовским, мы разобрались. А что у него со склонностью к рефлексии? Ведь агент 007 часто задается вопросами из серии «А на той ли стороне я бьюсь…»

— О, у Джека Райана с этим все в порядке. Вы, наверное, замечали, что на экране злодеи, как правило, мрут пачками. А герой, слегка отряхнувшись, идет дальше — жить своей счастливой жизнью. Именно в «Джеке Райане» — чуть ли не впервые для фильмов такого рода — поднимается вопрос о том, что убивать все же не всегда необходимо, даже если злодей ничего другого не заслуживает. Каково это — стоять и смотреть на человека, которого ты только что убил? Вот этими вопросами Джек и терзается. Представьте себе, вы большую часть жизни сидите у компьютера, проводите много времени в университетской среде, отлично пишете эссе, много думаете, а потом вдруг беретесь за оружие и начинаете убивать. Это в корне меняет жизненную парадигму, и не каждый способен совладать с этими переменами.

— Означает ли это, что в фильме диалоги и психологизм будут преобладать над экшеном?

— На мой взгляд, у нас соблюден баланс. Здесь есть замысловатый сюжет со множеством деталей, цифр и имен — этот пазл Джек собирает на протяжении всего фильма. Кроме того, нам рассказывают историю возникновения и развития персонажа, что создает психологический фон. Есть в картине и напряженные моменты, напоминающие о таких классических триллерах 1970-х, как «Вся президентская рать» и «Три дня Кондора». Но и без жесткого экшена, естественно, не обошлось: и беготня, и стрельба, и драки с погонями — все на месте.

— Вы ведь наверняка смотрели предыдущие фильмы о Джеке Райане?

— Еще бы! Мне они всегда нравились, с самого детства. «Охота за «Красным Октябрем» меня в свое время так впечатлила, что я подошел к отцу и сказал: «Папа, когда я вырасту, я стану Джеком Райаном!» (Смеется.) Ох, надо быть осторожнее в своих желаниях…

— А как вы вообще получили роль? Пришлось проходить пробы?

— Сразу после того как вышел первый «Стартрек», я стал получать много разных предложений из ниоткуда, и у меня впервые в жизни появилась возможность выбирать проект по душе, а не хвататься за любую работу. Проб никаких не было, и я всегда любит шпионское кино, так что отказываться от шанса сыграть Джека Райана было бы глупо. А я вообще в целом не фанат глупых поступков. (Улыбается.)

— Не сложно было переключаться с капитана Кирка на Джека Райана? Два таких разных персонажа, и оба с богатой киноисторией…

— Актерам необходимо уметь легко переходить от одного персонажа к другому, это же часть профессии! Но вы правы, они очень разные: Кирк любит находиться в центре внимания и участвовать во всех движухах, потому что хочет быть лучшим и главным. А прелесть Райана в том, что он совершенно обычный. Будь его воля, он с удовольствием бы отошел от дел, засел где-нибудь в спокойном месте с кучей книг по истории, рыбачил, общался с женой и детьми…

— Обычный или нет, но в романах Тома Клэнси он становится даже президентом США. Представьте себе: если все пойдет хорошо и решат экранизировать все книги о Райане, вам придется стать президентом. Не захватывает дух от такой перспективы?

— Даже если я и попаду когда-нибудь в Овальный кабинет, он будет находиться в павильоне где-нибудь на студии на окраине Лос-Анджелеса. (Смеется.) Фальшивому президенту — фальшивый кабинет. Все справедливо. Но вообще, я так далеко вперед не загадывал. От периода, описанного в этом фильме, до момента, когда Райан становится президентом, должно пройти очень много лет. Так что страшно не от мысли, что я смогу сыграть президента, а от того, что несколько десятков лет буду одним и тем же персонажем. Это ж с ума можно сойти! Когда я сказал отцу, что хочу стать Джеком Райаном, я совсем не это имел в виду!