Этот материал был опубликован в восьмом номере журнала «The Hollywood Reporter – Российское издание».Первую часть вампирского блокбастера «Сумерки» я смотрел на обычном сеансе, в окружении девушек моложе 20 лет, которые кричали, глядя на экран: «Мне б такого, как Эдвард!» и «В книге этого не было!» В этой атмосфере я понял, что можно расслабиться и воспринимать происходящее как комедию, не более. Но настоящее веселье началось на следующее утро, когда я открыл свою статью о «Сумерках» как идеальной метафоре запретного подросткового секса и понял, что моя профессиональная жизнь изменилась навсегда. Среди бесчисленных комментариев, оставленных к тексту, самым приятным в мой адрес оказалось: «Глупый вы мужчина, ничего в женщинах не понимаете». Будто я написал не рецензию на фильм, а законопроект по увеличению возраста потери невинности. Дальше — больше. Днем мне позвонил дистрибьютор фильма со словами: «Гена, вам нужно было заказать рецензию 15-летней девочке», на что я ответил, что девочки в этом возрасте не только писать, но даже читать не умеют. Чем еще можно было объяснить их нездоровую реакцию на мой текст? В то же время я понял, что имею дело не с фильмом, а с социальным поколенческим феноменом, актуальным и сегодня. Поэтому каждый раз, когда на экраны выходит новая часть «Сумерек», мы с друзьями, заготовив смешки и попкорн, отправляемся на первый же сеанс. А ведь взрослые, казалось бы, люди…

В том, что экранизация серии книг Стефани Мейер станет успешной, никто не сомневался с самого начала. Когда компания Summit Entertainment приступила к съемкам первой части, «Сумерки», впервые опубликованные в 2005-м скромным тиражом 75 тысяч экземпляров, уже были распроданы в количестве 30 миллионов (сейчас тираж перевалил за 100 миллионов в 50-ти странах). Другое дело, что девичья аудитория в предыдущие годы недооценивалась Голливудом, который отдавал предпочтение «мальчишеским» жанрам — научной фантастике и фэнтези. Знаменитые вампирские фильмы вроде «Дракулы» и «Интервью с вампиром» по умолчанию относили к категории «кино для взрослых», а женскую аудиторию младше 25-ти насильно загоняли в рамки романтической комедии. Одним из решающих факторов в успехе фильма стал выбор режиссера Кэтрин Хардвик, которая имела за плечами не блокбастеры, а низкобюджетный постановочный дебют «Тринадцать», посвященный проблемам девочки-подростка и ее отношениям с матерью. Именно это и требовалось для затравки истории о школьнице Белле, которая живет с отцом, скучает по маме и пытается наладить отношения со взрослым миром (сценарий, разумеется, написала тоже женщина — Мелисса Розенберг). Как и ожидалось, только в первый уик-энд и только в США «Сумерки» собрали около 70 миллионов (при бюджете под 40). Общие сборы вообще перевалили за три сотни, так что дальнейшая счастливая судьба франшизы сомнений не вызывала. У вышедшей ровно через год картины «Сумерки. Сага. Новолуние» появился режиссер-мужчина Крис Вайц, который до этого снимал и драмы о межпоколенческих проблемах («Мой мальчик»), и сказки со спецэффектами («Золотой Компас»). Франшиза подорожала, осмелела и взяла курс на экшн — девичьи переживания остались, но их направленность была скорректирована. Белла начинает смотреть по-новому на оборотня Джейкоба, конкурирующего с Эдвардом, появляется больше героев, в стане вампиров возникают интриги — из подростковой драмы об отложенном сексе, когда и хочется, и колется, «Сумерки» выросли в напичканное действием взрослое кино о препятствиях в любви. Даже не будучи фанатом вампирской саги, можно заметить, что и в первой, и во части есть по одной сцене, которые никак не вписываются в общую концепцию. Это семейная игра в бейсбол и волчья погоня за рыжей вампиршей Викторией — фрагменты, снятые как вставные музыкальные видео для композиций Muse и Тома Йорка. Неудивительно, что Дэвид Слэйд, снимавший клипы для тех же Muse, Stone Temple Pilots и Aphex Twin, стал режиссером третьей части — «Сумерки. Сага. Затмение». И в этот момент франшиза начала «пробуксовывать»: Белла мечется между мужчинами, все остальные вокруг бессмысленно суетятся. Целевая аудитория, впрочем, ничего не заметила — и бюджет, и прибыль увеличились вдвое. Время серьезных событий наступило в 2011-м. К финальным титрам четвертого фильма, «Сумерки. Сага. Рассвет. Часть 1», Белла должна была выйти за Эдварда, родить ребенка и стать вампиршей. Поскольку ничего подросткового в истории не осталось, в режиссеры позвали тяжелую артиллерию в виде Билла Кондона. Со своими взрослыми биографическими фильмами «Боги и монстры» и «Доктор Кинси» — серьезными драмами с сильной сексуальной подоплекой — он, казалось, меньше всего подходит на роль «дирижера» девчачьих грез. Конечно, в фильме есть свадьба, первый (за все четыре части!) секс и медовый месяц на острове в Атлантическом океане: увидев резиденцию Эдварда Каллена, кто-то из зрителей, сидевших со мной в зале, не удержался от политических параллелей и прокомментировал происходящее на экране: «Насосали!». Но сама беременность Беллы и роды напоминают скорее «Ребенка Розмари», чем мелодраму со счастливым финалом. Плод развивается с угрожающей быстротой — от зачатия до родов проходит всего один месяц, и Белла переходит в стан кровососов. Развязка уже близка. Финал, собственно, уже известен из книги и лишь подтверждает, что перед нами девичья сказка со счастливым концом: каждый раз, когда героям угрожает смертельная опасность, у них неожиданно появляются сверхспособности, которыми можно отвести любую беду. Уникальная дочь Беллы и Эдварда не дает покоя вампирскому клану, а это значит, что главная злодейка Ирина (Мэгги Грэйс) будет делать страшные глаза и выпускать клыки. Но основные герои выживут, дочь вырастет, и волчонок Джейкоб будет преданно ее ждать. В наше время, когда даже детские сказки вроде «Братьев Гримм» Терри Гиллиама или «Франкевини» Тима Бертона местами страшнее, чем любой взрослый хоррор, «Сумерки» смотрятся историей про Золушку, которой скорее повезло влюбиться в вампира, чем угораздило. Хотя ни у кого не возникает даже мысли относиться к этой франшизе как к серьезному кино (сами фильмы при этом по-звериному серьезны, но это требование жанра сложно назвать недостатком), «Сумерки» уже повлияли на современную культуру не меньше, чем мальчишеские «Звездные войны» или «Матрица». Почти одновременно с выходом первого фильма появились очень популярные сериалы «Настоящая кровь» и «Дневники вампира», а это означает, что «Сумерки» оседлали тренд «вампиров — в массы». Исполнители главных ролей стали самыми кассовыми кинозвездами последних лет и с умом воспользовались свалившейся им на голову славой. Роберт Паттинсон появится уже во втором подряд фильме уважаемого «автора» Дэвида Кроненберга и явно стремится доказать, что он актер не одной роли. Кристен Стюарт сыграла главную роль в одном из самых стильных фильмов прошедшего лета «Белоснежка и охотник», который, в свою очередь, сам грозится стать франшизой, а «Волчонок» Тэйлор Лотнер — главного героя в боевике «Погоня». Благодаря сверхпопулярной франшизе молодые актеры могут выбирать самые перспективные роли и требовать миллионные гонорары, как до них — звезды «Гарри Поттера». И они, естественно, этим пользуются. Но главное, чего достигли «Сумерки» как общемировой поп-феномен — стали родными для многомиллионной аудитории девочек-подростков, которые за четыре года, прошедшие с момента запуска эпопеи, подросли и перешли на новый уровень. Как раз для них Голливуд готовит новую историю с продолжениями, также основанную на бестселлере, — «50 оттенков серого»: детские грезы спали, добро пожаловать в реальность.