Красота в каждом стежке: Юбер де Живанши

29.04.2018Анна Бирюкова

В память о великом кутюрье THR вспомнил основные вехи его биографии и творчества.

Этой весной ушел из жизни один из последних представителей золотого века Haute Couture — Юбер де Живанши. Французский модельер внес заметный вклад не только в мир моды, но и в кино: безупречный стиль легендарной Одри Хепберн и ее героинь сформировался под его влиянием. В память о великом кутюрье THR вспомнил основные вехи его биографии и творчества.

Мало кому удается найти свое призвание в трехлетнем возрасте. Но Юберу де Живанши повезло с родословной: его прадед и дед — известные французские живописцы (Пьер-Адольф Баден и Жан Баден, — THR), бабка коллекционировала ткани, и в доме Живанши были десятки лоскутков, которые мальчик часами раскладывал по фактурам и цветам. Повзрослев и став знаменитым, он скажет, что благодаря грамотно подобранным материалам коллекции Givenchy выглядят гармонично. Появятся и свои фавориты — швейцарские и итальянские шелк и бархат.

В 1937 году 10-летний Юбер попал на Всемирную Парижскую выставку искусства и техники и был очарован модными показами — посмотрел десятки коллекций. Именно тогда Живанши окончательно определился, что хочет создавать одежду.

Семь лет спустя будущий кутюрье покинул родной городок Бове и переехал в Париж, поступив в Высшую школу изящных искусств. Параллельно учебе он помогал рисовать эскизы знаменитым модельерам Жаку Фату и Люсьену Лелонгу, адептам классической женственности и предвестникам популярного в 1950-е new look — силуэта с тонкой талией, очерченными плечами и пышной юбкой.

На этом фоне следующее место работы Живанши выглядело неожиданно: с 1947 по 1951 год он сотрудничал с известной сюрреалисткой от мира моды Эльзой Скиапарелли, пройдя путь от ассистента до креативного директора готовых коллекций. Скиапарелли привила Юберу любовь к авангарду, впоследствии это проявилось в его экспериментах с кроем.

***

В платья испанского модельера Кристобаля Баленсиаги Живанши влюбился в детстве, увидев их на страницах журнала. Еще в 11 лет Юбер решил: он обязан встретиться со своим кумиром лично, взял билет до Парижа и отправился в бутик Баленсиаги. Там он подошел к менеджеру и сообщил, что хочет видеть маэстро. В ответ он услышал: «Молодой человек, это невозможно! Мистер Баленсиага ни за что вас не примет!»

Пятнадцать лет спустя Юбер де Живанши стал единственным человеком, которому Кристобаль Баленсиага показывал свои коллекции еще на стадии разработки. Совместное творчество двух кутюрье началось после открытия модного Дома Givenchy в 1952 году и продолжалось годы. Баленсиага оказал существенное влияние на авторский почерк Юбера, научив избавляться от лишнего декора и работать с цветом.

***

К 1953 году Живанши открыл собственное ателье, выпустил первую авторскую коллекцию и обзавелся списком клиенток-аристократок. Однажды он увидел в записях своей ассистентки: «Хепберн, актриса». Он был взволнован — сама Кэтрин Хепберн собирается навестить его! Однако в назначенное время увидел на пороге хрупкую брюнетку в простых клетчатых брюках и футболке. «Одри Хепберн», — представилась юная актриса.

Она пришла, чтобы заказать платья для фильма «Сабрина», в котором исполнила главную роль. Живанши был занят и попросил девушку выбрать что-то из готовых моделей. «Я выбрала. Роскошное белое, вышитое черным шелком платье со съемным шлейфом стало визитной карточкой „Сабрины“», — напишет Одри в мемуарах.

Однако в титрах к «Сабрине» единственной причастной к нарядам значилась Эдит Хэд — именитый голливудский стилист (на ее счету 8 «Оскаров» — включая, кстати, и статуэтку за «Римские каникулы», первый большой фильм Хепберн, вышедший за год до «Сабрины», — и еще 27 номинаций; именно с нее рисовали Эдну Мод в «Суперсемейке», — THR).

Ситуация стала еще более неприятной, когда фильму присудили «Оскара» за лучшие костюмы. Получавшая награду Хэд даже не упомянула молодого дизайнера в своей речи. Одри Хепберн, не стерпевшая несправедливость, публично заявила об ошибке и настояла на внесении правок в протокол церемонии. А затем приехала к Юберу, чтобы извиниться.

«Она была необыкновенной, — отзывался Живанши о Хепберн, ставшей его музой и верной подругой. — Нежность в ее взгляде и изысканные манеры с первого мгновения покорили меня». Утонченная, элегантная, при этом естественная и обаятельная Одри была отражением характера Дома Givenchy. После успеха «Сабрины» актриса попросила модельера создавать платья для всех ее фильмов и повседневные наряды лично для нее.

Еще один оскароносный итог их взаимной симпатии, фильм «Забавная мордашка», прославил Живанши как костюмера. Он создал серию платьев, самое знаменитое из которых — алое со шлейфом — стало культовым. На этот раз имя Живанши указали в титрах, а награду киноакадемии он получал на равных с Хэд, которая тоже приняла участие в работе над картиной.

Но самым тиражируемым кинотворением стало лаконичное черное платье из фильма «Завтрак у Тиффани» (1961). Оно было признано самым известным нарядом за всю историю кинематографа, а спустя 45 лет после выхода картины продано на аукционе Christie’s за $1 млн.

В 1960-е Живанши работал над комедией «Как украсть миллион», где отошел от привычных утонченных ансамблей и отдал дань бунтарской моде того времени: с подачи кутюрье Одри переоделась в яркие мини-юбки, укороченные жакеты и пальто.

Одри Хепберн главная, но далеко не единственная знаменитая клиентка Живанши. Модельер создавал наряды для Грэйс Келли, Марлен Дитрих, герцогини Винздорской и Жаклин Кеннеди. В свои платья дизайнер одевал Жюльет Греко в драме «Трещина в зеркале», Кэй Кендалл в «Еще раз, с чувством», а в начале 1970-х создал вечерние наряды для героини Брижит Бардо в фильме «Если бы Дон-Жуан был женщиной...», который стал последней работой модельера в кино.

***

В 1988 году Живанши продал свой модный Дом концерну LVMH, оставшись на посту его дизайнера. В 1993-м из жизни ушла Одри Хепберн. Кутюрье понял, что больше не может творить с прежним энтузиазмом и объявил об отставке. Последующие годы он провел в родовом поместье в парижском пригороде, коллекционируя антиквариат.

Юбер де Живанши был одним из последних выдающихся модельеров золотого Голливуда — времени роскоши, аристократизма, нарядов и кинодив, которые становились легендами. Несмотря на меняющуюся моду, он всегда оставался верен своим главным идеалам: простым формам, качественным материалам, изяществу кроя и желанию подчеркнуть индивидуальность клиенток.

В конце жизни кутюрье ностальгировал по ушедшему времени: «Каждая новая эпоха отличается от предыдущей. Нужно уметь принять это. C'est la vie. Но, к счастью, у нас было много чудесных лет, а еще — красивые ткани, красивые люди, красивые воспоминания».