Владимир Машков: «Я научился себя контролировать»

07.03.2018Михаил Рузманов

Мы встретились с Владимиром Машковым на съемках телепроекта «Медное солнце» в узбекском городе Хива и поговорили о мятежной молодости, любви и счастье.

После роли тренера сборной СССР по баскетболу в «Движении вверх» — самом кассовом фильме в истории российского кино — Владимир Машков неожиданно предстанет в образе дирижера военного оркестра. Поклонники актера могут быть спокойны: их любимец остался верен себе, и его герой храб и крут, но, по словам самого Владимира, при этом очень противоречив. THR удалось встретиться с Машковым на финальной стадии съемок телепроекта «Медное солнце» в узбекском городе Хива, где беседа довольно быстро перешла в русло философских размышлений о мятежной молодости, любви и счастье.

В кино за вами уже давно закрепился образ крутого и бесстрашного героя. А в жизни чего-нибудь боитесь?

Я научился не бояться заранее. Как говорил мой дед: «У тебя перед смертью будет несколько секунд, когда ты сильно испугаешься, поэтому зачем делать это сейчас?» В нашей профессии приходится всегда таскать за собой чемодан неприятностей. Обычно люди стараются оставлять свои проблемы в прошлом, а актерам приходится их удерживать в себе. Потому что в кино приходиться умирать, веселиться, страдать и любить за другого человека. Это все непросто.

То есть все сыгранные вами роли, так или иначе, повлияли на ваш характер?

Как говорили философы, следи за своими мыслями — они становятся словами, поступками, привычками и затем характером, который определяет судьбу. Поэтому, конечно, влияли, но, в общем, не так сильно. Когда в течение многих лет приходится проживать судьбы разных людей, то каждый из них, так или иначе, оставляет след в твоей душе. Я должен понять, прочувствовать каждого своего героя. Только после этого можно вписать его в рамки сценария и пожеланий режиссера. А еще он должен быть интересен. Чтобы и мне лично, и в дальнейшем зрителю захотелось ему сопереживать.

Вы закончили съемки в «Медном солнце». Чем вас привлек этот проект, учитывая вашу избирательность?

Прежде всего образом моего героя. Михаил Карякин — дирижер небольшого, но очень хорошего музыкального коллектива — личность цельная и при этом противоречивая. Всегда интересно играть человека непростого — со своими слабостями, которые он пытается побороть. Во время подготовки к роли я много общался с руководителями военных оркестров: в них столько настоящего, неподдельного! Все это и перешло в наш фильм.

Что, например?

Дирижеры всегда в центре внимания. А когда они руководят огромным оркестром во время военных парадов, то задают боевой дух. Музыка — это свобода. Поэтому мне было интересно разобраться в тонкостях души Карякина, перевоплотиться в человека, в котором так интересно переплелись дисциплина, любовь и свобода.

Мне кажется, доселе самым ярким вашим перевоплощением стал герой из фильма «Папа» — не брутальный мужчина, а несчастный старик. С тех пор вы на подобные смены образа не решались. Почему?

Дело в том, что «Папа» — очень личная история, которая идет из сердца. Посвящение и моему отцу, и учителю Олегу Табакову, и всем, кто может найти там себя или своих родных. Это картина о том, что родители — самые близкие люди на свете, любящие нас бескорыстно, просто так. И нужно просто отвечать им тем же, уметь просить прощения. И наши отношения с собственными детьми тоже от этого зависят. Приятно, что эта работа выделяется в моей фильмографии, потому что она очень важна для меня. А если говорить о подобных перевоплощениях в дальнейшем, пока загадывать трудно. Но, думаю, эффектно сыграть стариков я еще успею. (Смеется)

Это правда, что при поступлении в институт вам сказали, что для кино вы не подходите?

Было такое! Когда только поступал во ВГИК, один очень известный актер и режиссер, сидевший в комиссии, внимательно посмотрел на меня и сказал: «Молодой человек, вы никогда не будете сниматься в кино: у вас очень близко посажены глаза». Я тогда просто обалдел. Кстати, на прослушивание я явился в весьма необычном виде: спортивный костюм, усы, длинные волосы, фикса. (Улыбается) Ну что поделать: модно тогда так было в моем родном Новокузнецке. Девчонки были без ума…

А ведь фикса на зубе меняет дикцию…

Еще как! Вот и представьте: стою весь такой красивый и читаю отрывок из «Евгения Онегина». И теперь вообразите, в каком шоке они были! Но отказ меня не сломил — наоборот, подтолкнул идти дальше. Я все же поступил в Школу-студию МХАТ, но со временем мне там стало скучно.

И там случилась знаменитая история, когда вас исключили за драку…

Это случилось не из-за скуки, а скорее из-за бунтарского характера. Не могу сказать, что горжусь воспоминаниями о своей мятежной молодости, о том, что решал проблемы кулаками. Я приложил много сил, чтобы научиться сдерживать гнев и контролировать эмоции.

Не задумывались о том, что вас заставляло тогда бунтовать?

Так складывались обстоятельства: искал себя, хотел взять мир за грудки. Был достаточно эмоциональным парнем и на многие вещи реагировал очень остро. Так как я родом из Сибири, то всегда считал драку естественным решением в любом мужском конфликте — если уж на словах договориться не получается. Ну вот, педагогам пришлось постепенно учить меня быть поспокойнее, за что я им очень благодарен. Сейчас всегда контролирую себя и думаю, стал от этого только счастливее.

По прошествии стольких лет вам удалось вывести для себя некую формулу счастья?

Счастье — вещь мимолетная, поэтому нужно уметь ловить эти мгновения, и я смог этому научиться. Хорошо себя чувствую, только когда максимально внимателен к окружающему миру. Недавно на съемках был такой потрясающий момент: наблюдал, как актеры и члены съемочной группы достигают творческого пика, который обязательно что-то изменит в их жизни. И это было прекрасно!