Павел Воля: «То, что люди думают о тебе, — это не ты»

17.12.2016Александр Фолин

Шоумен Павел Воля в декабре провел третий сольный концерт, получил титул «Пара года» вместе с женой Ляйсан Утяшевой, а также дал нашему изданию первое за год интервью.

Всего за десятилетие худенький пензенский кавээнщик Павел Воля превратился в яркую звезду жанра stand up. Его разговорные сольники собирают многотысячные залы, а в соцсетях за его жизнью следят миллионы. Во многом поэтому он перестал общаться с журналистами — и некогда, и незачем. Но для THR Павел сделал исключение, дав свое первое интервью за год. Павел раскрыл рецепт своих шуток, рассказал, почему любит, когда дети спят, и опроверг слухи о своей эмиграции.

Паша, 1 декабря прошел уже твой третий сольный концерт «Большой Stand Up». Все билеты были проданы еще в октябре. Скажи, что ты чувствуешь, выходя на сцену перед забитым до отказа 7-тысячным залом?

Ну, сказать, что я стою за кулисами такой весь гранитный, — значит, обмануть всех. Сколько ни выступай, все равно сумасшедше волнуешься каждый раз. Причем невозможно объяснить, за что именно. Мне кажется, это нормально для любого артиста. Это какой-то внутренний самонастрой: где-то там встают на места нужные винтики, чтобы — чик-тык — защелкнулось, и ты пошел. С первым шагом из-за кулис волнение пропадает.

Опытные артисты говорят, что сцена лечит.

Сцена и прямой эфир. Я это проверил на себе, и не раз. Правда, потом ты понимаешь, что теперь тебе точно конец: «Уносите меня, спасибо большое…» (Улыбается.) Но что делать? Вот взять московский концерт. Я знаю точно, что 30% зала — это люди, которые приезжают из других городов. Летят с Дальнего Востока, из Якутии, откуда угодно — специально, чтобы сходить на «Большой Stand Up». Многие не в первый раз. То же самое в Питере будет. Все, кому не хватило билетов в столице, поедут туда. Ну, вот скажи, как я могу заболеть?

Ты чувствуешь, что растешь как артист?

Конечно! Хочу раскрыть секрет. Вот только тебе. Этот концерт немного необычный. Я приготовил очень веселый, но серьезный, взрослый разговор. Немного другой взгляд на то, как можно сделать стендап-выступление.

Давно хочу препарировать стендап: это ведь не текст из классических пьес, его не надо, да и нельзя зубрить, чтобы не ушла живость подачи. Какова доля импровизации в твоих монологах?

Первый раз, когда выходишь на сцену на какой-нибудь проверочной вечеринке — а все артисты Comedy Club Production ее обязательно проводят, чтобы не идти с сырым материалом  на съемку, — лупишь как можно больше импровизации, потому что в этот момент рождаются новые шутки, которые не могли возникнуть в процессе сочинения. Потом они вставляются в текст. Получается уже более-менее готовый монолог, который ты еще пару раз репетируешь, но без чрезмерного усердия, чтобы не превратиться с ним в попугайчика. (Улыбается.) Это что касается выступлений в Comedy Club на ТНТ. С концертной программой есть продолжение: когда ты начинаешь ездить по городам, мясо номера обрастает, скажем так, кожей, шерстью… Когда ты уже точно знаешь репризу, и от раза к разу можешь эту шутку играть так, а можешь эдак. Не люблю повторять одно и то же: моя бабушка, царствие ей небесное, называла это «быть круговой овцой». Как только осознаю, что придумывать больше нечего, сажусь писать новую программу.

Музыканты вот всю жизнь одни и те же песни поют, и ничего…

Ага, как Eagles, которые стали самой богатой рок-группой в Америке, 40 лет выступая со своим «Отелем «Калифорния». Я так не могу. Если шутка уже была по телевизору, я ее никогда не беру в концертную программу. Стендап — это не миниатюры и не песни, которые можно повторять сколько угодно. Мне кажется, в этом жанре шутка, выданная повторно — пусть даже в зале будет сидеть всего один человек, который ее слышал, — убивает ощущение правды происходящего на сцене.

Когда ты сочиняешь, держишь в уме некоего Зрителя, которому адресованы шутки?

Нет никакого среднего зрителя! Все эти стенания типа «Сегодня был не мой зал… Если бы столы стояли по-другому… Люди заходили не через ту дверь… Не играл Coldplay перед началом…» — чушь и бред! Есть один критерий: люди смеются — все хорошо; не смеются — ты не нашел, что им сказать. Не аудитория левая, ты левый. Тут стоит оговориться, что все это про юмор. Просто, судя по тому, что пишут в Сети, очень многие к моим и вообще юмористическим передачам стали относиться чуть ли не как к политическим дебатам. Основываясь на моих шутках, всерьез обсуждают мое мировоззрение.

Ну, кстати, со своими 6 миллионами подписчиков в «Инстаграме» ты при желании вполне мог бы конвертировать популярность, став политиком или общественным деятелем…

Да меня это не интересует, пойми! Я за юмор. И только!

У тебя, помимо прочего, три компакт-диска уже вышло —  строишь музыкальную карьеру?

Да ну какая карьера! (Смеется.) Сейчас попробую объяснить… Я пишу стихи, мне в голову лезет музыка. У меня есть возможность записать это и передать дальше людям. При этом я сознаю, что в мире есть миллиард людей, которые могут писать и исполнять песни лучше меня, но у них нет моих возможностей. И если Бог дал мне все это, я просто не имею права ничего не делать. Не люблю я, когда в столе валяется. А у меня там много чего есть. Те же самые стихи, пара-тройка книжек, пять-шесть сценариев, которые мне кажутся гениальными и в моей голове взяли уже все «Оскары» мира… Когда-нибудь дойдут руки и до них. Я вообще больше переживаю за несделанное, чем за сделанное.

Хорошо, а что такое «Сила Воли»?

О, это наш с Ляйсан (телеведущая, многократная чемпионка Европы и мира по художественной гимнастике Ляйсан Утяшева, жена Павла. — THR) совместный онлайн-проект — сетевые курсы, которые делятся на две части: «The Тело» и «The Мозг». За «The Тело» — спорт, фитнес, правильное питание, стиль и красоту — отвечает моя любимая жена. За «The Мозг» — всевозможные образовательные программы — я. У меня есть два курса. Первый называется «Юмор. Начало». Он для людей, у которых проблемы с шутками — своими и чужими. У нас занимаются тысячи человек. И тем, кто подходит к занятиям со всей ответственностью, гарантирован 100-процентный результат. Ты не представляешь, что пишут люди, которые у нас отучились! Мы читаем и не верим своим глазам: создали лишь курсы, а они превратились в клуб для людей, у которых улучшилась жизнь. «Мне поручили провести брифинг», «Мне доверили культурную программу на корпоративе», «Ко мне вернулась жена», «У меня наладились отношения с детьми», «Я перестал носить с собой травмат»… Клянусь! Но особой популярностью пользуются курсы Ляйсан по фитнесу, растяжке, правильному питанию и курсы по стилю. Дальше — больше: она готовит еще несколько курсов специально для женщин. Ну и для мужчин, конечно!

А твой второй курс?

Там мы учим стендапу. И я уверен, к концу курса каждый сможет сделать собственное смешное выступление.

Большое дело! А то ведь многие вообще не понимают шуток!

Кому ты рассказываешь! Мы вот только что с коллегами обсуждали ситуацию: я недавно в конце одного юмористического монолога сказал, что ухожу со сцены; теперь это как новость перепечатывают серьезные новостные порталы. Собезьянничав друг у друга, они превращают эту чушь в «правду». Опровергать не буду — люди старались все-таки, работали. (Улыбается.) Хочешь, кстати, расскажу три главных мифа о себе?

Конечно!

Первый миф, что мое настоящее имя — Денис Добровольский. Я заявил это в монологе про псевдонимы, сказав, что у всех артистов они есть, включая меня. Теперь все уверены в этом — даже люди, которые ходили со мной в один детский сад, учились со мной в школе: «Как так? Он обманывал нас с трех лет!» Эй, что с вами?! Раскопали, что я в Пензе работал на радио как Добровольский. Ну так правильно — это как раз и был мой псевдоним. Имечко приросло ко мне навсегда. Второй миф — то, что я ухожу со сцены. Тоже выдранная из моего выступления шутка. А третье — чем забит сейчас весь Интернет — то, что я якобы эмигрировал. Все сидят у телевизоров, четыре раза в неделю видят меня там, но ни у кого нет никаких вопросов: стоп, а как можно уехать при такой загрузке? У меня же не только концерты, но и постоянные съемки на ТНТ: в Comedy Club, «Comedy Баттл», «Импровизации». Никто не хочет чуть-чуть подумать.

Загрузка и правда нешуточная. А что у тебя с выходными?

Случаются иногда, но они никак не связаны с днями недели и не значат, что я ничего не буду делать. Дневной сон детей — всегда мое рабочее время. Дети этого не знают, они дрыхнут, но эти два часа папа висит на телефоне, отвечает на письма и т.д.

Ты семь лет ведешь «Comedy Баттл». Слышал, зрителей в этом году ждет финал во всех смыслах.

Объявлено именно так, хотя верить в это очень не хочется. Все-таки это уникальный проект — самая настоящая кузница кадров и путевка на большое телевидение. Семь лет существования в эфире говорят о многом. Не знаю, как тебя, а меня достал этот дурацкий стереотип, что все в шоу-бизнесе — через постель. Мы в «Comedy Баттле» говорим: «Если ты молодой, талантливый и смешной — выходи на сцену и докажи!» Лучшие становятся авторами и резидентами Comedy Club, выигрывают квартиры и суммы с шестью нулями. В этом году борьба, правда, идет только за деньги, но зато это аж 7 миллионов рублей — абсолютно беспрецедентная сумма для российского ТВ!

Не могу не спросить про кино: есть надежда вновь тебя там увидеть? Сергей Светлаков, например, не перестает сниматься, а вот твоей последней большой роли — секретаря Вадика в ремейке «Служебного романа» — уже пять лет.

Честно говоря, мой ящик не завален предложениями, а то, что присылается… Чаще всего я просто себя не вижу в этих образах. А еще чаще просто нет времени. Мой график выстроен сильно наперед, в кино же продакшн часто звонит со словами: «Надо 40 смен в следующем месяце». Так что я предпочитаю появляться там, где без меня не обойдутся.

С сиквелом «Вия», фильмом «Путешествие в Китай: Тайна Железной маски», так и было?

Очень интересные съемки были! У меня роль князя Меньшикова, который мутит дела, пока царь-батюшка находится в отъезде. Сцен у меня там немного, но появление яркое, на мой взгляд. Хороший сценарий, замечательная продюсерская группа во главе с Лешей Петрухиным. Ну и нужно быть дураком, чтобы отказаться поработать с Рутгером Хауэром. Какой крутой дядька! Мы с ним задружились, обменялись телефонами. Целый день сидели с ним в трейлере — я был его консультантом по сценарию: объяснял, как это сказать по-русски, как что лучше сделать. Я поверить не мог, что такой великий актер, приехав в Россию, чтобы сыграть небольшую роль, так скрупулезно работает: он сидел и выверял каждое слово. У него весь сценарий был исписан пометками — не только по его репликам, но даже по описаниям пейзажа. Я сидел и думал: вот это актер, а напротив него сидит лох.

Тот редкий случай, когда ты мог почувствовать себя не звездой, а поклонником. Тебя, кстати, по жизни не очень донимают фанаты?

Я ни на что не жалуюсь. По моему мнению, есть люди — хорошие, позитивные, адекватные, и не важно, любят они твое творчество или нет. А есть вонючки, у которых драматическая роль в жизни — вонять по любому поводу. И это не имеет никакого отношения к тебе — только к ним самим. У них виноваты все в мире. Кроме того, я вообще не собиратель чужого мнения о себе. Мне папа, еще когда я был в классе четвертом, сказал: «То, что люди думают о тебе, — это не ты». Я с этой мыслью живу до сих пор. И это помогает мне искренне любить всех вокруг. (Улыбается.) Я простой парень из пензенского двора и даже в глубокой старости, подыхая, буду об этом помнить.