Шокирующий и авантюрный триллер от режиссера лондонской Олимпиады о неограниченных возможностях гипноза.
Этот материал был опубликован в апрельском номере журнала «The Hollywood Reporter – Российское издание».Дэнни Бойл впервые со времен «Пляжа» объединился со своим старым приятелем Джоном Ходжем, который когда-то написал сценарии для «Неглубокой могилы» и «На игле». Вместе они купили «права на идею» и переработали историю, сочиненную и даже поставленную специально для телевидения Джо Ахерном в 2001 году.
Впрочем, бойловский «Транс» нельзя назвать ремейком — уж больно существенным метаморфозам подвергся сценарий: от оригинального телефильма осталась лишь общая сюжетная канва и треугольник персонажей, больше похожий на Бермудский, чем на любовный.
Работник аукциона Саймон (Джеймс МакЭвой) ввязывается в сомнительное предприятие: помогает Фрэнку (Венсан Кассель) украсть картину Гойи неким хитрым способом. Но в панике горе-грабитель куда-то прячет добычу, а затем огребает по голове от своего агрессивного сообщника, весьма неосмотрительно теряя память.
Работая над сюжетом, Дэнни Бойл ориентировался на такие фильмы, как «Помни» Кристофера Нолана и «Вечное сияние чистого разума» Мишеля Гондри.
Первые полчаса авторы пытаются продать зрителю историю о неудачном ограблении и неуместной амнезии, но постепенно становится ясно, что «совы — не то, чем они кажутся». В дело вступает психолог Элизабет (Розарио Доусон), специализирующая на гипнотерапии. Ей предстоит изрядно поковыряться у Саймона в подсознании, чтобы выведать, где этот нерадивый недогангстер спрятал похищенное. И в ходе сеансов гипноза Саймон узнает о себе много нового.
Об этом фильме практически невозможно писать без спойлеров, потому что каждый второй сюжетный поворот перечеркивает все, что происходило до этого, и выявляет все новые грани у героев — фриков с целым букетом психологических проблем и темным прошлым. Три иностранца — американка, француз и шотландец — застряли в урбанистическом хаосе Лондона и играют друг с другом в кошки-мышки, которые могу закончиться летально для всех участников процесса.
Бойл и Ходж раскидали по всему фильму множество «макгаффинов» и с упоением водят зрителя за нос: то, что казалось важным и сюжетообразующим, спустя 10 минут стремительно теряет свое значение. Законченный киногик Дэнни Бойл заигрывает и с нуаром, лихо жонглируя элементами жанра: здесь есть детективная история с множеством поворотов, ювелирная работа со светотенью (спасибо оскароносному оператору Энтони Дод Мэнтлу), закадровый текст от лица главного героя, а также образ роскошной и непредсказуемой женщины, которая поначалу кажется коварной фам-фаталь, но, мы ведь помним, что совы — совсем не то...
Впрочем, «Транс» — никакая не стилизация, и яркие пульсирующие цвета придают картинке исключительно современный вид. Кадр расплывается в сигаретной дымке и психоделическом тумане, распадается на сотни отблесков в отражающих поверхностях, будь то зеркала или экраны айпадов, в то время как музыка Рика Смита из Underworld неделикатно гудит басами.
Добавляют гнетущей тревожности и звуковые эффекты — особенно этот повторяющийся назойливый стук, словно кто-то отбивает ритм по стеклу метафизического аквариума, в котором главный герой заперт, как кажется, навечно. Тук-тук. Тук-тук.
Дэнни Бойл нас гипнотизирует так же мастерски, как Элизабет — Саймона. В конце он, конечно, выпустит нас на волю, но до этого заставит два часа просидеть в трансе, поеживаясь и морщась от неприятных ощущений. И мы ему еще за это скажем спасибо.
Антон Соколов пришел во ВГИК в 26 лет, получив перед этим две другие специальности. К этому времени он точно понял, чем именно хочет заниматься в жизни — и, похоже, с выбором не ошибся: уже на 3-м курсе его утвердили на главную роль в фильме «Уланская баллада». О том, каково было играть Белоснежку в школьном спектакле, как кино исполняет мечты, и чем он готов пожертвовать ради профессии, Антон рассказал корреспонденту THR.
Картина Лунгина празднует в этом году 25-летний юбилей. За это время страна изменилась до неузнаваемости, но драма, родившаяся на закате советской эпохи, удивительным образом созвучна и нашему времени.