Как Анджелина Джоли боролась со змеями и разминировала поля на съёмках «Сначала они убили моего отца»

23.11.2017Стивен Гэллоуэй

Режиссёр фильма, который скоро поборется за «Оскар», рассказывает о войне в Камбодже, тяжёлых природных условиях и работе 9-летней актрисой.

Лун Ун было 5 лет, когда в 1975 году солдаты вошли в её город. «В тот день они улыбались, - говорит Ун. - Люди кричали: "Война окончена! Война окончена!" До этого дня я даже не знала, что мы были на войне. Новые люди носили черные рубашки и черные штаны, и это сильно отличалось от нас, ведь у нас в Камбодже очень яркая культура, мы носим яркую одежду. Моя первая мысль была: "Если они так счастливы, почему они все в чёрном?"»

Ун достаточно быстро поняла, что эти люди, казавшиеся многим освободителями, начали пытать и убивать любого, кого считали угрозой, включая художников и интеллектуалов, и, кроме того, ее отца, военного полицейского. «В течение следующих трех лет, восьми месяцев и 20 дней, я поняла, почему они были в черном», - говорит Ун.

Прошло несколько десятилетий, прежде чем Ун была готова рассказать свою историю. В 2000 году она опубликовала свои мемуары: «Сначала они убили моего отца: воспоминания дочери Камбоджи». Но она никогда и не подозревала, что её воспоминания когда-то привратятся в фильм, а снимать его будет сама Анджелина Джоли. (Сейчас проект принадлежит студии Netflix и уже выдвинут на «Оскар» в номинации «Лучший фильм на иностранном языке» от Камбоджи).

Впервые Джоли оказалась в Камбодже благодаря съёмкам в фильме «Лара Крофт». Примерно в те времена мемуары Ун и были опубликованы. Джоли позвала Ун на ужин. Они встретились в городе Баттамбанг, где у Джоли теперь есть дом и некоммерческая организация. «Мы [работали] по возвращенным беженцам и разминированию. Мы встречались с разными школами и пострадавшими. В один момент мы решили, что должны отправиться за город и сами всё увидеть», - говорит 42-летняя актриса.

Они поехали на мотоциклах. Им пришлось пробираться сквозь ручьи, а Джоли постоянно просила Ун научить её лечится пиявками и ловить лягушек. В какой-то момент они оказались в ловушке муссона и укрылись в гамаках под деревьями. «Мы разговаривали до глубокой ночи, - вспоминает Ун. - И я была очень удивлена, когда Джоли рассказала, что хочет усыновить камбоджийского ребёнка и спрашивала моё мнение».

Проведённое вместе время, а также зарождающаяся любовь Джоли к Камбодже и ее решение усыновить ребенка (Мэддокс Джоли-Питт, которому сейчас 16 лет, является продюсером фильма), проложила дорогу Джоли, чтобы превратить мемуары Ун в фильм. Но сейчас она признаётся, что идея самой стать режиссёром картины даже не приходило ей в голову. «Меня воспитывали так, чтобы я стала актрисой. В детстве у меня и мыли не было, чтобы снимать. Даже в моей прогрессивной семье, где моему брату предложили пойти на курсы режиссёров, мне предлагали только быть актрисой».

Однако после того, как ей понравился её режиссёрский дебют 2011 года «В краю крови и меда», она «поняла, что мне я хочу снимать, а затем я задумался о чём-то важном мне, и это была книга Лун».

Тем не менее, после того, как Джоли и Лун начали работу над сценарием, будущий режиссёр картины решил попридержать начало съёмок, дав своему сыну Мэддоксу время на то, чтобы повзрослеть и окрепнуть. Именно поэтому в 2014 году она продолжила своё режиссёрскую карьеру фильмом «Несломленный», а затем и лентой «Лазурный берег», пока Мэддокс сам не сказал ей, что готов.

В этот момент она позвонила директору по контенту студии Netflix Теду Сарандосу и попросила у него финансирование. «Я думал, что это будет 12 или 13 миллионов долларов, - говорит она, - а в итоге у нас получился бюджет из 22 миллионов долларов». Часть бюджета были личными средствами Джоли.

В ноябре 2015 года в Камбодже начались 50-дневные стрельбы. Джоли помогал местный продюсер Рити Пан, чей архив документов и фотографий оказался бесценным, так же как и его воспоминания о том о временах красных кхмеров. «Например, - говорит художник-постановщик Том Браун, - люди, которые были переданы красному кхмеру, держали ложку на шее, потому что они никогда не знали, когда они смогут поесть».

Детали проекта – это одно, но вот логистика – совершенно другое. Камбоджа совершенно не предназначена для съёмок фильма. Оборудование приходилось заказывать из Таиланда; в день приходилось нанимать около 3500 человек; рисовые поля были посажены на разных этапах, чтобы передать течение времени; для детей было необходимо создать специальные школы; а некоторые районы должны были быть очищены от наземных мин.

«Всё вокруг было в тарантулах и змеях, - вспоминает Джоли. - Мы убили пару змей и съели их. Это часть культуры, там действительно хороший ресторан, в меню которого только жуки».

Некоторые ключевые члены команды Джоли оказались на месте в последнюю минуту, в том числе обладатель «Оскара» Энтони Дод Мэнтл («Миллионер из трущоб»). «Мы сразу стали думать, как нам это лучше передать, - комментирует Мэнтл желание Джоли снять фильм, показывая ощущения и переживания маленького ребёнка. - Идея заключалась в разработке небольшого девайса, который помог бы мне держать камеру на запястье и снимать снизу».

Съемки в джунглях означали, что болезни могут подорвать все планы. «Мы снимали во время невероятной жары, и люди падали в обморок, их рвало», - говорит Мантл.

Кроме физических проблем, были и эмоциональные. «Мы поняли, что нам нужен терапевт на съемочной площадке». Кроме того, Джоли видела, насколько сложно было местным, которые никогда до этого не видели съёмочных групп. В одной из сцен в город вошли солдаты-актёры, тогда местные жители упали на колени и просили пощадить их. Хотя за несколько дней до этого съёмочная группа предупреждала их.

Джоли сильно переживала за Сарему Срей Мох, 9-летнюю местную девочку, исполнявшую роль Ун. «Я сказала ей: Никогда не заставляй себя смеяться, никогда не заставляй себя плакать. Я хочу, чтобы ты просто слушала и была собой. У тебя всё получится».

У Ун, которая пережила ту историю, которую теперь, фильм вызывал сильные эмоции «Удивительно, но самыми сложными были не сцены войны, - говорит она. - Сцена, которая разорвала меня на части, - в ней была семья, готовящаяся к ужину. В моей культуре каждый раз, когда семья что-то отмечает, она оставляет на столе пустые тарелки для умерших родственников. А когда я увидела ту сцену – для меня это было словно я вновь увидела их».