- Главная
- →
Кино- →
Рецензия на фильм «Последняя сказка Риты»Рецензия на фильм «Последняя сказка Риты»
Алексей ВасильевЧерная комедия Ренаты Литвиновой — про Смерть в дорогих мехах, талый снег и стельки, сохнущие на батарее
Этот материал был опубликован в седьмом номере журнала «The Hollywood Reporter – Российское издание».
На Московском международном кинофестивале «Последняя сказка Риты» осталась без призов, и удивляться этому не приходится: фильм невозможно классифицировать. Если дать приз «Сказке», это преимущество какой тенденции над какой? Не получится у жюри программного заявления: это будет просто приз Ренате Литвиновой. Режиссеру, сценаристу, актрисе, человеку, женщине, которая не вписывается. Как не вписывались в кинопроцесс великие клоуны, возведшие авторскую клоунаду в режиссуру — Жак Тати, Пьер Этекс. Не новая волна, не социальный кинематограф, не большой стиль. Что это, Бэрримор?.. «Это такая научная медицинская радиостанция», — отмахивается героиня Литвиновой, медсестра из моргового отделения больницы №20, от вопросов сослуживцев, что это за вещательный ретро-прибор, с которым она бродит по двору. Прекрасный, чисто литвиновский способ послать на три веселых буквы, никого не обидев и оставшись девушкой-загадкой. Что показательно, ее фильм — действительно такой медицинский прибор, что ловит частоты из миров, которые показаны человеку, но с которыми он нынче не в контакте. Мир потустороннего — сюжет картины возникает в показаниях, которые Смерть дает на том свете о выполнении очередной миссии среди людей. Ради нее-то ей и пришлось воплотиться в работницу морга. Мир марта — с его капризами и пробирающим до костей ощущением живой связи природы и человека, которую мы, нынче наблюдающие этот вредный для здоровья месяц исключительно через замызганное лобовое стекло, забыли ежегодно пропускать через себя. Напротив, подобно Тарковскому и режиссерам авторского перестроечного кино, Литвиновой очень интересно «фотографировать» этот месяц талого снега на улицах. Пусть даже это стоит растянувшегося на два года съемочного периода. Мир детства — изношенные советские постройки, коими полон фильм, и эта мартовская слякотная зыбкость отсылают ко второй половине 1980-х, когда зимы шли косяком неморозные, когда состоялось отрочество Литвиновой, и когда пережило взлет то самое слякотное перестроечное кино. Мир людей в образе — героини Литвиновой оттого так законченно нарядны, что в те годы западные фильмы («Тоска Вероники Фосс» и все такое) с их завершенными до кончиков сигареты образами героинь были редки и врезались в память, как сверхценное и недосягаемое. А главная ирония фильма, ирония печальная, что все это — ушедшая натура. Ведь Литвинова играет Смерть в мехах, серьгах Chanel и иномарках, из окон которых она инспектирует тот мир детства, марта, образности, проверяя, есть ли еще проходы туда? «Портал закрыт, здание снесено», — отвечает на каждый ее запрос научная медицинская радиостанция. И все это было бы невыносимо грустно, когда б не литвиновский юмор; ведь медсестрица-то — смерть, и относится к людским горестям с обескураживающей бесцеремонностью. Все ей шуточки (и тут уже Литвинова-комическая актриса бенефисит наотмашь), от которых становится легко. Так же легко, как от главной мысли картины: что этим привычным нашим миром — без марта, без детства, без существования в образе — жизнь не ограничивается; он, мир этот, — только ее утлый островок.
В одной из сцен в подчеркнутой желтыми настольными лампами зябкости больничного вестибюля умирающая предлагает продрогшему посетителю высушить его стельки на батарее. Этот образ как нельзя больше подходит к фильму Литвиновой, сырому, снимавшемуся на свои деньги, без посторонних продюсеров, без графика, со сменой пяти операторов-студентов ВГИКа, и согретому за счет идеально выстроенных композиций такими щедрыми и в то же время законченными цветовыми решениями каждого кадра, что ни один из наших нынешних авторитетов операторского искусства не добился со всеми своими фильтрами и позаимствованными из импортных учебников знаниями подобной цельности изобразительного материала. Задумавшись, в чем принципиальное отличие Литвиновой от всех российских режиссеров авторского кино ее поколения, я вспомнил ее рассказ, как в юности, поступив во ВГИК, она ходила по Москве и писала на заборах слово «кино». Ее ученичество пришлось на конец 80-х. Тогда все писали на заборах это слово. Но только одна Литвинова не имела ввиду рок-группу. Материалы по теме
Кира Найтли: «Я не скрываю свои страхи»
01 февраля 2015 / Марина ОчаковскаяКира Найтли без смущения признается, что математика не ее конек, однако это не помешало ей сыграть ученого в драме «Игра в имитацию». THR встретился с Кирой и выяснил, какие фобии мучили актрису, чего в мире ждут от ее британских коллег и счастлива ли Найтли сегодня.
КомментироватьЗвезды «Форсажа 7» посетили премьеру фильма в Лос-Анджелесе. Фоторепортаж
03 апреля 2015 / Редакция THR RussiaВин Дизель, Дуэйн Джонсон, Мишель Родригес, Джейсон Стэйтем и Люк Эванс представили седьмую часть франшизы в «городе ангелов».
Джейми Фокс поработает сиделкой в триллере о парализованном грабителе
18 мая 2015 / Редакция THR RussiaЗа постановку картины отвечает режиссер второй части «300 спартанцев» Ноам Мурро.
Комментарии
comments powered by DisqusНаверхНаши партнеры: