Спектакль «Безприданица» Дмитрия Крымова

29.01.2018Эвелина Гурецкая

Это спектакль о времени, в котором нет места счастью и любви.

Всем, кто собирается сходить в Школу драматического искусства на спектакль «Безприданница» в постановке Дмитрия Крымова - а он того стоит! - непременно следует открыть текст первоисточника, пьесу А.Н.Островского, написанную в конце 19-го века. Там есть авторская ремарка: «Действие происходит в настоящее время в большом городе на Волге». Это даст возможность глубже понять режиссерское прочтение этого  произведения. Ведь о чем эта пьеса, если прибегнуть к традиционной ее трактовке? О поруганной любви бедной девушки-красавицы в эпоху наступающего капитализма, где главной ценностью стала власть денег. Любовь, конечно же, остается непреходящей ценностью, но она уже не счастьем становится для человека, а наказанием. Именно так «прочитал» пьесу «Бесприданница» кинорежиссер Эльдар Рязанов, снявший прекрасный  романтичный фильм на все времена с целой плеядой наших великолепных артистов. (В роли главной героини, Ларисы Огудаловой снялась юная Лариса Гузеева ,а молодой  Никита Михалков в роли ее возлюбленного Паратова – THR). Но суть этой пьесы в ином: в новом мире с его новыми ценностями несчастны все. Именно этот посыл  стал главным  в спектакле  режиссера Дмитрия Крымова. Это есть и у Островского, но по Крымову, в нашем новом мире счастью и любви уже просто нет места. И совсем не случайно в названии режиссер изменил одну букву – пьеса в его прочтении сразу же зазвучала по-иному. Режиссер признался, что «странные имена героев  пьесы – Мокий Парменович или Харита Игнатьевна – позволяют взглянуть на них как на персонажей русской черной Комедии дель Арте». В таком ключе – черной комедии – режиссер выстроил все   первое действие спектакля с эксцентрикой и целым рядом откровенно смешных сцен. Для усиления комического эффекта он даже ввел мужчину на роль Хариты Игнатьевны, матери главной героини (артист Сергей Мелконян). Но, несмотря на кажущуюся веселость, зрителя не  покидает чувство: каждый герой спектакля по-своему несчастен,  независимо от того, богат он или беден.

Смешав в спектакле сценически костюмы героев из разных эпох, режиссер вместе с художником Анной Костриковой явно дают понять: времена меняются, не меняются люди, проживающие свою жизнь в тоске и безысходности. Вот появился на сцене Мокий Парменыч Кнуров (артист Константин Муханов), «пожилой человек с громадным состоянием» у Островского. У Крымова это очень старый, с трудом передвигающий ноги человек, одетый в длиннополую шубу. И этот образ о многом говорит: он несчастен уже своей старостью, при том, что  все еще не потерял интерес к плотским утехам. Его жизненный принцип - все можно купить. Для него и Лариса всего лишь товар, за который он готов выложить любые деньги, чтобы потешиться с ней в Париже. Лариса Огудалова у Островского была красавицей, к тому же изрядно пела. А у Крымова она превратилась в неприглядное существо, нелепо одетое и к тому же безголосое (актриса Мария Смольникова). Одержимая жаждой петь, крымовская Лариса время от времени забирается на некое подобие подмостков, сменив свое затрапезное одеяние на кафешантанный наряд, и начинает открывать рот под фонограмму одной из знаменитых песен Жанны Агузаровой «Звезда». Ну, никак не поверишь, что любви ради бросилась такая вот Лариса по первому зову Паратова. От тоски и безысходности пыталась она сбежать. Да и сам Паратов, красавец мужчина (артист Евгений Старцев), появляется как-то нелепо: он  едва не утонул, добираясь до берега со своей «Ласточки». Так что  его даже пришлось откачивать. И уж совсем жалким выглядит он, когда Лариса случайно задев его главное достоинство, пышные усы, обнаруживает, что они накладные. Несостоявшийся жених Ларисы Карандышев (артист Максим Маминов), и вовсе воплощение несчастья, этакий «епиходов» нашего времени. Судя по одеждам, Карандышев явный представитель современного «офисного планктона». Ходит он везде с запасом инструментов, готовый как будто починить все, что можно. Да портфельчик то и дело некстати открывается, инструмент рассыпается, и Карандышев собирает его, ползая по полу как маленький ребенок, собирающий свои игрушки. А ведь хочет немного – жить как все, иметь семью, детей. Вот и Лариса кстати подвернулась. И во всем этом, как и в каждом из  героев, есть какая-то фальшь, как те же отклеившиеся вдруг усы Паратова. В общем, «герои нашего времени». При том, что у Островского все герои того времени  были натуральны и органичны.  

На «настоящее время» работает и сценическое решение спектакля с элементами кинематографа. Пространство сцены огорожено по краям вешалками с бесчисленным количеством рабочей одежды, явной униформы каких-нибудь местростроевцев или коммунальных служб. Она никем не востребована, постоянно падает с вешалки, и ее приходится зачем-то водружать на место. В глубине сцены — огромный экран. На нем набережная Волги, в каком именно городе — не имеет значения. Неподвижная гладь воды — и крохотные фигурки людей вдалеке. Они приближаются, увеличиваясь в размерах, появляются в полный рост, на мгновение исчезают — и словно прямо с экрана ступают на сцену через отворившуюся сбоку дверь.  Разговоры, диалоги, в большинстве своем по Островскому, но разбавленные привнесенным режиссером текстами, невольно приводят к такому заключению: все герои спектакля словно живут сами по себе, никто никому здесь не нужен, да и не  интересен. Единственное, что их как-то сближает — тот самый экран,  воспринимаемый  уже как большой телевизор, этакое объединяющее начало современного народонаселения России. На экране на протяжении всего спектакля будут появляться  фрагменты футбольного матча. Того легендарного матча Россия-Голландия 2008 года, когда наша сборная вышла в полуфинал европейского первенства.  Неслучайный образ тех наших побед в далеком  прошлом, которыми нам только и остается гордиться. И хотя в первом акте много по-настоящему смешных моментов, на которые  зрители смехом и реагирует. Но все-таки чаще ком встает в горле, хочется не смеяться, а плакать. И в этом, несомненно,  главная удача режиссерского решения. Изменив тексты, преобразив по-своему героев Островского, Дмитрий Крымов сумел в своем прочтении  не только сделать это произведение вневременным, но и передать весь трагизм «настоящего времени», в котором нам суждено жить.

Уже покидая зал, невольно обратишь внимание на говорящую о многом надпись на двери в углу сцены: САРТР. Исправленную, правда, от руки на «с/Артир». Французский писатель Жан Поль Сартр, как известно, понимал Свободу как свободу выбора, которую никто не может отнять у человека.